А какое тело! Какое тело!
Белая рубашка с закатанными по локоть рукавами, что особо выделяли накаченные руки. Две верхние пуговицы расстёгнуты, низ выправлен из чёрных брюк. Иии… ну тут я пришла в полный шок – белые кроссовки с зелёными, неоновыми вставками!
И весь этот предел мечтаний шёл ко мне, пока я сидела с открытым ртом и пялилась на его обувь.
– Все шкафы перевернул, пока нашёл их, помоги, – и мне на руку, что безвольно лежала на коленях, упали две зелёные запонки в виде… черепа. Зелёный черепа с черными провалами глазниц, в золотой оправе.
Я посмотрела на свои ноги, обутые в черные босоножки. Татушки скрывали ремешки, а вот узор на ногтях странно вписывался в нашу с Македонским композицию. Правильно сделала, что не позволила Максу удалить лак. Вот ещё, а то слишком идеальная достанется девушка Македонскому.
– Ааа, куда их цеплять? – обретя до речи спросила, кивая на закатанные рукава, а потом на запонки.
– Ммм… давай на рубашку куда-нибудь вместо пуговиц? – предложил этот невероятный мужчина, отрывая взгляд от моих ног. – Гармоничненько, однако, – усмехнулся и оторвал пуговицу.
Ну я и включилась в процесс доведения нашей пары до совершенства. Мы нашли ещё зелёную футболку, распотрошили на мелкие кусочки и обернули ими остальные пуговицы, ещё и на платочек хватило, что красиво выглядывал из кармана рубашки.
Вот такие вот совершенно гармоничные мы и появились на пороге Македонских старших.
Мама с папой… тыдоба! Даже не знаю, как зовут родителей парня, стали продвигаться в нашу сторону. Ааа, точно отца зовут Вольдемар, а вот именинницу? И неандерталец этот хорош, ничего не рассказал. Вот как мы познакомились, как отношения развивались! Что отвечать если спросят, а спросят однозначно!
– С днём рождения, мамуль, – поздравляет Тимофей родительницу и наклоняется, чтобы расцеловать в щёки.
Вижу, как его губы шевелятся, а глаза смеются. Гад, вот точно про меня что-то шепчет.
Я стою, мило улыбаюсь и мельком разглядываю папу Вольдемара. Ростом и фигурой Тимофей пошёл в него. Такой же рослый и плечистый. На вид мужчине лет за сорок только перевалило, а вот глаза и седина в висках выдают истинный возраст. Улыбка у него обезоруживающая с ямочками на щеках, такая не оставит равнодушной ни одну женщину. Одет он был куда солиднее своих гостей, сразу видно хозяин. Классические черные брюки и рубашка в тон. Мы с Тимофеем на его фоне выглядим как клоуны, особенно мой кавалер.
Глаза папы Вольдемара смеялись, явно намекая на мою скованность. Вот если бы первая встреча произошла сейчас я бы не молчала и не бегала глазами по залу.
– Вольдемар, – наконец представился он, не дожидаясь пока сынок наобнимается с мамой и познакомит нас. Мужчина протянул руку, и я с лёгкой дрожью вложила свою.
– Маруся, – голос дрогнул.
Я внезапно представила себя реальной девушкой Тимофея. Чушь какая! Чего я дрожу? Это не по-настоящему. Но вот почему, глядя в глаза мужчины, мне стыдно его обманывать?
– Не переживайте так, – не выпуская моей руки папа Вольдемар шагнул ближе и сделал то, что заставило меня устыдиться ещё больше. Он коснулся моего виска, в лёгком, отеческом поцелуе. Словно принял в семью. – Я очень рад нашему знакомству и вижу, что сын в надёжных руках. Добро пожаловать в семью, – шепнул мне на ухо и отстранился.
– Эй, отец, это вообще-то моя девушка, – Тимофей шутливо вырвал мою руку из захвата отца и обнял за талию, поворачивая к маме. – Знакомьтесь. Лариса Ивановна, можно просто мама Лариса. А это моя Руська, но для вас Маруся ну или в крайнем случае Мариам…
