- Легко!
Неожиданно впечатывается в мою небритую щеку, опираясь рукой на бедро. Прямо на повороте! Ее кисть нечаянно съезжает высоко мне в пах. И я от внезапности всего происходящего чуть не вылетаю в сугроб на обочине. Выкручиваю руль, выжимая тормоза.
Взвизгивая от маневров, Маша еще ощутимое вцепляется в моё бедро до искр в глазах. Нос тачки немного таки въезжает в сугроб. Кофе от рывка резкого торможения выплескивается из стаканов. На сиденья и мои джинсы.
Замерев, я в шоке оглядываю беспредел... Перевожу на эту зажмурившуюся заразу разъяренный взгляд.
- Маша!!... Беги, твою мать!...
8. Глава 7 - С новым годом!
Сладко-липкая, мгновенно остывшая жидкость темным пятном расплылась по штанине. С отвращением отрываю прилипающую к коленке ткань. Второе пятно чуть выше...
Наклоняясь над вредительницей, луплю по бардачку, чтобы открыть. Не глядя сгребаю в охапку с десяток салфеток. И разъярённо хлопаю бардачком, чтобы закрыть.
Вредительница вздрагивает.
- Всё же просто, Мария! То, что делать не надо - не делаешь, а то, что сделать нужно - делаешь! Элементарно! И никакого геморроя окружающим.
- Давай я помогу... - пытается забрать у меня салфетки.
- Обойдусь!
- Ну вообще, да, - становится строгим её взгляд.
- Чего?!
- Спасибо, Михаил, Вам.
- В смысле?
- В прямом. Извините за геморрой.
- С зефирками... - зло передразниваю я, промокая липкие противные пятна.
Боковым зрением наблюдаю, как Маша выскальзывает из машины.
- Стой!
Мой голос заглушает звук хлопнувшей двери. С раздражением закатываю глаза.
Ах, эти юные феи с тонкой психикой! Порычать уже нельзя. Неужели не понятно, что если уж выбесила, то я рычу, а ты смиренно терпишь. Минут пять. Потом я сам извиняюсь.
Не оборачиваясь уверенно шагает вперед. То есть, теперь я еще и побегать за тобой должен в мокрых штанах? А мне этого делать не хочется!
Замирая, смотрю ей вслед через лобовое.
Иди-иди... Вот... не люблю тебя больше!
Не люблю секунд еще тридцать, пока ее силуэт не исчезает среди толпы в направлении площади, где я снял с ёлки болезного. Психуя, бросаю салфетки в ноги. Без шапки и варежек пошлёпала... Один отмороженный у меня уже есть. Через часик еще один будет? Одна.
Нахрен ты её, Медведь, из обезьянника то вытащил. Хорошо же сидела! В тепле, сладким кофе не плескалась и под поезда не прыгала. Нет... вытащил, обратно хрен засунешь!
Чего сидишь? Иди! Свернёт же сейчас куда-нибудь, будешь потом полночи искать.
- Товарищ полицейский... мне бы в травмпункт.
- Тебе варежки шерстяные выдали?
- Выдали...
- Три свои лапы. Сиди грейся. Я скоро.
Накидываю капюшон, выхожу из тачки. С рычанием хлопаю дверью. И сам сжимаюсь от того, как дрожат в двери стекла.
Ускоряясь иду следом за ней. Перехожу дорогу, но её уже не видно. Куда она так быстро сбежала? На площади людно, чуть дальше от ёлки устанавливают коробки с фейерверками. Расталкивая людей, выискиваю взглядом среди толпы ее серебристый пуховик и длинную юбку.
Пока прохожу сквозь кучку подростков, кто-то взрывает петарду. Вздрагиваю, закрывая оглушенное ухо. Марья и фейерверки - это плохо!
Поворачиваюсь вокруг своей оси снова внимательно оглядывая толпу. В глазах пестрит... Где-то еще взрываются петарды, и небольшие фонтанчики искрят в снегу. Слева проходит парочка, увешанная гирляндами, справа передают по кругу бутылку шампанского. Смех...
"Неужели не сюда пошла?" - с тревогой начинает колотиться моё сердце.
