Двое воинов вампиров не ожидали, что всё стихнет, и в помещении ритуального зала подземного зиккурата станет тихо, как в склепе.
Татьяна хотела высказать свои соображения, но человек в броне шипящим через микрофон звуков приглушил зародившуюся речь вампирессы.
Только старший жрец, неустанно ходивший рядом с ритуальным столом, продолжал петь слова заклинания. По его лицу струились ручьи пота, щеки впали, а голова и тело как будто уменьшились в размерах.
– Что нас ждёт? – хотел задать вопрос Гарретт, понимая, что ни к чему хорошему возникшая пауза не приведёт.
«Значит, когда он проводит очередной призыв, то сокращается срок его жизни, – догадалась вампиресса, – и к концу процедуры старший жрец может стать одним из тех самых призраков, к которым обращался. Но только чью сторону он выберет?»
По полу закрутился небольшой вихрь пылинок.
Кремниевые частички, словно в танце, кружились друг около друга, собираясь в причудливое облако.
– Хорошо, что призрак Жизни никого не убил. Да он и не может, всё-таки он представляет жизнь, а не смерть, – заметил Гарретт.
– Ты ошибаешься, – холодно процедил координатор, но сквозь его мощную броню слова так и остались неуслышанными, а между тем процесс зарождения начал вступать в иную стадию. Пыльное облако стало уже не прозрачным, а матовым и в своём движении приблизилось то к костям последних жертв, то к остаткам одеяния тех, кто умер в первых аккордах ритуала.
Грома и молнии больше не было, и стены зала оставались на месте. Просто серая матовая длань пронзила старшего жреца в горло, пробив затылок и выступив пальцами из шеи.
Главный маг ритуала растворения теперь захлёбывался собственной кровью, но сделать ничего не мог – обладатель серой руки поднял старшего жреца над полом, раздвигая пальцы руки, что торчала в горле мага. Звуки бульканья, перемешанные с воплями и стонами нечеловеческой боли, наполнили весь зал. Но никто из жрецов младшего ранга не решился вмешаться. Неожиданно по помещению прошёлся редкий ветерок, и словно кто-то сдул зеркальную пыль с того места, где стоял старший жрец. Существо, напоминавшее человека в чёрных штанах и перевязи через грудь, стояло вплотную к умиравшему магу и стеклянными глазами смотрело, как он умирает в муках.
Несколько жрецов младшего ранга подхватили магические слова, начатые старшим жрецом, и продолжили вести ритуал растворения.
– Что ты творишь? – вскричала Татьяна. – Ты не можешь ослушаться воли Лорда Тьмы!
Гуманоид, убивший старшего жреца, встал возле вампирессы так, чтобы она смогла видеть крепкий торс, стоявший из вросших в спечённую песчаную массу живых голов погибших жрецов младшего ранга. Все огни шептали слова молитв своим божествам родных планет и просили, чтобы призраки отпустили их души в родные миры. Лысая голова гуманоида повернулась в сторону вампирессы, и беззубый каменный рот невероятно широких размеров ответил:
– Я сделал то, что Лорд Тьмы приказал исполнить, – свободной рукой существо указало на ритуальный стол, где пригвождённый каменными змеями человек начинал изменяться. Его тело укрупнялось в плечах, становясь в талии тоньше, мышечный покров преображался до такой степени, будто за пару секунд из обычного толстяка вылепили борца-тяжеловеса. – Я подобрал остатки растворённой личности и перенёс их в это тело, дав начало новому, – продолжил призрак. – Но вы должны пройти путём Смерти, Хаоса и Крови, чтобы полностью понять весь путь замкнутости.
