– Мужчина и женщина, – догадался Андрик. – Это символика…Ну, … идеальное существо… двуполое и всемогущее. Где-то читал…
– Именно так, – подтвердила Елена. – Символов у нас хватало. Наверное, в их понимании и строилось само обучение. Инициация. Но это все было до поры до времени. Потом у нас там все пошло по извечному кругу. У людей появился новый бог. Это было похоже на приход христианства в этом мире. И все наши высокие искания отошли на задний план, как всегда отступает язычество. Но, знаешь, светлые продолжали верить. Они не знали или не хотели принимать правил становления таких вот новых религий.
– Огнем и мечом?
– Естественно!
– А остальные?
– Они были умнее. Первыми затаились темные. Они чувствовали. Потом, уже перед самым наступлением не лучших времен собрали Совет. Все предлагали отступить. Светлые настаивали, что мы должны остаться. И тогда объявили турнир. Четырнадцать воинов. Если бы победили мы, то все остались бы, если нет…
– Извини, но могу поспорить, вы победили, – так же немного зло усмехнулся Андрик.
– Конечно! – в тон ответила Елена. – Не без моего личного участия. У меня ведь тоже был напарник. И стоя там, на границе арены, я знала, что проигрыш его будет смертельным. Они просто убили бы его. И я применила магию. Спасая…Это было нарушение правил турнира. Но мне уже тогда было плевать.
– Ты его любила? – сочувственно уточнил он.
– А то нет! Он же был частью меня. Он всегда был со мной. Он не должен был умирать только из-за политических разборок старых и новых правителей этого несчастного мирка. Он был молод!
– Кажется, дальнейшие события можно легко предугадать, – немного грустно сказал Андрик. – Ты сделала нечто, чтобы он победил, но за этим следовало наказание. Так?
– Классика жанра, – так же невесело усмехнулась она. – Все верно. На турнире нельзя было применять магию. Я применила, Мы победили. Был совет. Решение, в принципе, было компромиссным. Они все ушли. Светлые остались, как того желали. Но мне запрещено было к ним вернуться. И запрещено применять свои способности.
– Весело, – прокомментировал Андрик. – И сколько это длилось?
– Несколько лет. Меня прятали наши люди в городе. Жила в каких-то закрытых домах, под присмотром. Не из-за наказания, а потому что началась охота. Говорю же, пришла новая религия, требующая свои права на мир, на свои довольно многочисленные кровавые жертвы. Понятно, кто этими жертвами должен был стать.
– Да уж, – немного нахмурился он. – Кажется, мне понятно твое нынешнее не очень доброе отношение к этим, как ты говоришь, светлым.
– Они-то оставались за рекой, – зло напомнила Елена. – А люди умирали. За них. Меня бы ждала та же участь, но, как это обычно бывает, нашелся герой-спаситель, утащивший меня прямо с эшафота.
– Попала ты, – сочувственно решил Андрик после некоторых раздумий. – А сама не пробовала туда возвращаться?
– Возвращалась, конечно, – пожала Елена плечами. – Сначала, как на родину, как в потерянный рай, потом…Там ведь все по-прежнему. Зеленые луга, чистая река, те же рощи и леса. И без светлых. И без их высоких слепых идей. И вот это особенно противно.
– А он? – все же мужчины удивительно странные существа. Андрик не имел к ней никаких личных претензий, но некая чисто мужская ревность в его голосе все же прозвучала.
– Не знаю, – сухо ответила Елена. – Он жив. И наверное, остался таким же героем и воином. Но далеко не факт, что светлым. По крайней мере, мне очень хочется в это верить.
