– И, естественно, – продолжила вещать Лорри, благоразумно опустив самую откровенную часть, – как честный человек он тут же попросил твоей руки. И ты, безусловно, ответила согласием, потому что в глубине души всегда ждала от него решительного шага. А значит, скоро брат объявит о помолвке… Кстати, а где кольцо? Я знаю, в прошлый визит на континент он забрал из отцовского сейфа помолвочный перстень своей матери и теперь хранит его здесь, под рукой…
А вот это уже слишком.
– Да нет же, нет! – Упоминание о помолвке, графе Коуле и честных молодых лордах окончательно вывело меня из себя, и вместо того чтобы привычно отшутиться в ответ на обычное, в общем-то, проявление буйной фантазии Лоррейн, просыпавшейся к месту и не к месту, я сорвалась: – Между нами ничего не было, нет и никогда не будет!
Выкрикнула – и тут же остро пожалела об этом, увидев, как оживление на лице Лоррейн сменилось недоумением, растерянностью и обидой. Раньше я никогда не позволяла себе грубости в отношении Лорри, предпочитая промолчать, но сейчас сдержанность изменила мне в самый неподходящий момент. Да к тому же, забывшись, я выпалила последние слова так громко, что через секунду сюда наверняка должна сбежаться половина Дневного сада. Что может быть привлекательнее для сплетников и губительнее для репутации, чем зарвавшаяся компаньонка, позволившая себе повысить голос на высокородную леди?
И после такого меня уж точно уволят безо всяких рекомендаций.
– Леди Лоррейн…
Она посмотрела на меня со всепрощающим участием.
– Мы здесь одни, если не считать этого малого. – Она махнула рукой на скамейку, под которой спал щенок. – Так что можешь звать меня Лорри. И кричать сколько вздумается – я поставила завесу тишины. Эв… – тонкие пальчики легли на мой локоть, – прости, если сказала что-то не то. Я просто хотела тебя развеселить. Ты сегодня сама не своя – смотреть больно.
– Извини… те… Извини.
– Расскажи, что случилось, – мягко попросила она. – Я помогу. Если Коул тебя обижает, обещаю на следующей прогулке побить его зонтиком. И не своим, а Норры – видела, какой он тяжелый, с резной рукояткой. Получить таким по голове ой как больно. Ой-ой-ой! А если это не Коул – тем более. Только скажи – я ради тебя на все готова. Даже… даже… – Она на секунду задумалась, и выдала: – Даже надеть Норре полный ночной горшок прямо на голову, а потом выслушать многочасовые нотации от Коула. Честно-честно, буду молчать как рыба и никогда не признаюсь, почему это сделала.
Предложение было настолько заманчивым, что я не удержалась от слабой улыбки.
– Вот видишь! – Лорри расцвела, довольная тем, что таки сумела меня отвлечь. – Я тебя всегда защищу, а от злобных когтей меланхолии – тем более! Так что случилось?
По-хорошему, нужно было перевести тему, выдумать какое-нибудь безобидное оправдание и позволить Лорри найти решение проблемы, а потом переключиться на новые загадки. Ни к чему вовлекать активную и деятельную графиню в чужие проблемы. Но мне было так тревожно за Мэр, так тяжело на сердце, что я призналась.
– Моя сестра-близнец, Мэрион… помнишь, я рассказывала тебе о ней? Она… – я вздохнула, собираясь с духом, – сбежала от собственного супруга, герцога Эдельберта Голдена, и теперь скрывается неизвестно с кем.
Я ожидала, что мои слова оттолкнут юную графиню – о подобных вещах, какими бы романтичными они ни казались впечатлительным молодым леди, не принято говорить вслух, разве что в качестве назидания, – но вместо того чтобы возмутиться или ужаснуться, Лорри сочувственно сжала мое предплечье.
