Фома опять с тоской вспоминал Вадима. Как ни странно, он стал служить для отца Фомы духовной опорой, не священник, а именно он стал тем скрепом, что не дал ему отчаяться в последнее время. Он с великим трудом читал проповеди, презирая всю эту пресыщенную публику, нашедшую себе новое развлечение. Фома старался подобрать проповеди как можно длиннее, ведь «пастве» приходилось всю проповедь стоять на ногах. Он, конечно, заметил приезд Патриарха и с досадой думал, что тот опять начнёт у него выпытывать всё про Вадима. Но, он не собирался больше сдаваться, слова Вадима горели у него в мозгу.
Патриарх понимал, что как только он покинет машину, на него все обратят внимание, а разговор требовал уединения, поэтому он послал служку к отцу Фомой, с просьбой, именно так, с просьбой, о разговоре у того в кабинете. Служка метнулся по дуге, что бы передать просьбу Патриарха. Сам же Патриарх покинул, с помощью секретаря, машину и проследовал в храм, раздавая окружающим благословления. Так неспешно шествуя, он добрался до кабинета Фомы. Тот, получив благословление, принялся ожидать новых докучливых вопросов. Патриарх молча сидел думая о чём-то.
– «Отец Фома, как вы думаете, это не второе пришествие? Всё же многое явленое нам, являл наш Христос в бытность свою»
– «Не думаю, ваше Святейшество, скорее это архангел, тем более, Христос смерть смертию поправ, был вознесён. А он, тоже через смерть, пройдя, нам дарован»
– «Как это, через смерть пройдя?»
– «Он умер простым смертным от боли, воскрес Мастером Боли. Он может её дать, а может забрать, разрушив при этом источник боли. Более того он видит линии судеб и полотно сущего»
– «Вот как? Стало быть, он был простым смертным, и через смерть стал судьёй»
– «Истинно так»
– «Но почему он не хочет встречаться с иерархами церкви?»
– «Он считает, что церковь наша погрязла в грехах, как и иудейские патриархи. А поэтому не видит себя в лоне церкви»
– «Но он же приходит к вам в храм? И вас поддерживает? Не кажется, вам, что одно противоречит другому?»
– «Нет, отче, не кажется. Он разделяет „церковь“ и церковь. Для него церковь не равна вере, слишком много средь нас, таких для кого церковь бизнес и ничего более»
– «То есть он не считает нас достойными веры? Он что решил отделить зёрна от плевел?»
– «Что он решил, отче, мне не ведомо. Он не очень-то открыт и говорит, что считает нужным для дела в этот момент»
– «Хорошо, оставим это, хотя очень хотелось бы с ним пообщаться, уж очень он не прост. Да и если действительно первый раз его сопровождал старец Зосима, слово за него явлено. Случившееся не могло не повлиять ни на нашу церковь, ни на приход вами возглавляемый. Скажите, я вижу, у вас кардинально изменилась паства, как вам теперь, легко ли нести Слово им»
– «Трудно, отче, очень трудно. Многие из них „живые мертвецы“, у других душа, если и есть черства как хлеб из гробницы, сплошной порок им правит, зависть, тщеславие, жадность, гордыня и злоба, вот что их переполняет. Идя сюда, не к Богу они идут, а покрасоваться здесь пред другими такими же»
– «В том то и крест наш, сын мой, нести слово Божье, заблудшим душам. Но тут возникает и ещё одна проблема. Многие достаточно влиятельные люди, хотели бы посетить ваш приход и, возможно получить ваши наставления. Сложное это дело, но очень нужное, готовы ли вы, сын мой, к этому? Может вам в помощь стоит прислать знающего помощника?»
