Первый удар. Дверь стоит. Второй – её покорёжило. Третий – я её, наконец, выбил. Выскочил на улицу, и успел поймать лишь рёв мотора гоночного циклета.
Дура!
Если она и впрямь Мастер, то сейчас её жизнь висит на волоске. Сколько людей снимало выступление? Скоро это видео распространится по всему ОУКСу, и за ней начнётся охота. Или не начнётся, если она будет под защитой ишаарского клана.
Я вернулся в гримёрку, куда переместились Сандор и его подопечная, продолжая ругаться.
– Ты хотя бы понимаешь, какой сейчас начнётся резонанс? – вразумлял бедовую подопечную друг. – Ты знаешь, что сейчас все видео разлетятся по урбанусу за считанные минуты!
– И что? – непробиваемая бина Росса сложила руки под пышным бюстом. – «Монструози» творят беспредел на камеры, и почему-то их никто не штрафует. А тут сразу все накинулись на «задрыпанное» кафе.
Я слушал их препирательства, а сам разглядывал гримёрку. Вдруг что-нибудь найдётся, что укажет на личность сбежавшей девчонки.
– Ты не понимаешь…
– Конечно, я не понимаю, – кричала Диаминта. – Что позволено Гиерра, то не дозволено другим. Напомню, что Таулин не принадлежит ни одному клану.
– Как ты додумалась вообще взять в группу Мастера? – громыхал Гиерра, отмахиваясь от обоснованных обвинений.
Клан Гиерра давно уже пытался захватить власть в урбанусе, но пока не шёл на открытую конфронтацию с другими ишаарскими кланами, методично и планомерно подминая под себя все общественные структуры. Другим кланам тоже хотелось урвать кусок от Таулина. Вот только тут правил Конвенум Тишины, в который входили главы всех кланов. С одной стороны, хорошо, потому что ни один клан не получал здесь больше власти. С другой – плохо, потому что каждый из родов вёл свою игру, в которой пешками выступали не только Мастера и Маэстро, но и простые люди, жители урбануса.
– Она чиста! У неё нет среди родни музыкантов, тем более Мастеров, – отбивалась бина Росса.
– Всё-таки девчонка, – пробормотал я и зацепился взглядом за маленькую сумочку, потрёпанную по краям.
Я оглянулся на бину Росса. Не смотря на юность, девушка выглядела элегантной. Вульгарность отсутствовала в её внешнем виде. Нет, эта точно такое старьё носить не будет, значит, забытая сумочка принадлежала сбежавшей девчонке. Она явно нуждалась в деньгах и подрабатывала здесь, скорее всего, на полулегальном положении.
Открыв сумочку, я сразу наткнулся на КИЛ с именем Килли Зарто и фотографией мелкой заразы, посмевшей залепить мне пощёчину в лифте. Тогда от неё тоже фонило ненавистью. Только к кому? Ко мне лично? Это вряд ли. Даже с учётом моего «подарка». А если обобщить? Выходит, что она ненавидит ишааров, но при этом работает на и с ишаарами, если учесть Диаминту и Тэрэса.
Ох, не зря я обратил внимание на её мозоли на пальцах. Теперь главное, чтобы этот клуб не был замешан в делах революционной молодёжи. Иначе прав будет Сандор: всех, кто причастен к сегодняшнему происшествию, ждёт публичное осуждение и наказание – смертная казнь.
– Я проверяла по школьным документам, – хмыкнула она.
Гиерра покачал головой.
– Очень надёжный, а самое главное, достоверный источник, – съязвил он.
– Она явно не из обеспеченной семьи, – я показал сумочку. Диаминта узнала вещь подруги. – Однако деньги на занятия у неё есть, – я приподнял брови, давая понять бине, что догадался, что это она её снабжает финансами. – Кто её учит?
