Сказала и тут же пожалела о собственной дерзости. Думала, все… Сейчас он вышвырнет меня из своего дома прямо посреди ночи! Однако на лице Вараввы не дрогнул ни один мускул, лишь взгляд как будто стал придирчивее.
— А ты не так проста, — вдруг одобрительно заметил он, улыбнувшись одними губами. — Только глупый верит слухам, верно? Если убрать всю мишуру и антураж, который мне приписывают, ничего ведь не останется. Разве что разбалованный, надменный богатей со скверным характером.
Я беспомощно уставилась на своего работодателя. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать услышанное.
— Откуда вы… — растерянно захлопала глазами, сгорая от стыда. Однако это не помешало мне найти повод для обвинений: — Вы что, подслушиваете мои телефонные разговоры?!
— Разумеется, нет, — ледяным тоном отрезал Варавва. — Ты должна была догадаться, Арина, что все линии в этом доме прослушиваются службой безопасности. Также в их обязанности входит сообщать мне о нарушении конфиденциальности со стороны персонала.
Боже…
Я на мгновение прикрыла глаза, чтобы собраться с мыслями. Значит, охрана сообщила своему хозяину, что я трепалась о нем по телефону с сестрой. И после он лично прослушал запись того разговора! Иначе откуда бы еще Варавва знал дословно мою фразу?
— Я… Прошу прощения за… грубость в ваш адрес, — выдавила из себя, нервно теребя юбку строгого платья. Затем все же нашла в себе смелость посмотреть в янтарные глаза. — Просто я действительно не верю прессе. Точнее, тому… что они пишут про вас.
Хотя мой работодатель никак не отреагировал, я отчего-то была уверена, что он ожидал услышать больше сожаления в моих извинениях. Только я не собиралась пресмыкаться и лгать даже ради хорошего места. В конце концов, он действительно надменный тип, действительно богатей и действительно слишком много о себе думает, раз посчитал, будто я в него влюбилась.
Пусть знает, что не влюбилась я нисколечко! И от своих слов отказываться не собираюсь.
Только вот стальная невозмутимость в янтарных глазах немного настораживала…
— Кто знает, Арина, — вдруг задумчиво произнес Варавва. Ленивым движением приподняв запястье, он ловко расстегнул металлический браслет своих дорогих наручных часов и взял их в ладонь. — Слава бывает очень коварна.
Я нахмурилась, почему-то не в силах отвлечься от блестящего металла, который мужские пальцы принялись перебирать с легким позвякиванием. «Зачем он снял часы?» — пролетел вопрос в моем сознании…
Ощутив неуютный мороз на коже, я наградила Марка Алексеевича напряженным взглядом. Внутри появилось дикое желание уйти как можно скорее.
— Если у вас все, то… я пойду, — произнесла пересохшими губами. — Спокойной ночи.
Однако он никак не отреагировал. Продолжал смотреть на меня с таким же бесстрастием, тогда как я продолжала стоять на месте, словно непременно нуждалась в команде.
— Ты так и не выпила воды, — вдруг сказал Варавва, и монотонный мужской голос как будто слился со звяканьем ремешка.
Точно. Я ведь жутко хочу пить!
Неуверенно повернув голову, я опустила взгляд на стакан, наполненный прохладной водой, и взяла его в руки. Выпив все, я поставила его на место, одновременно стирая влагу с губ.
Хозяин дома стоял на том же месте. Казалось бы, с абсолютным равнодушием, но я знала, что он наблюдал за каждым моим движением, непрерывно перебирая браслет по звеньям.
— Уже поздно… — выдохнула я.
