– И кто был твой учитель?
– Старый снежный барс.
Она засмеялась.
– Но снежные барсы не могут учить людей! – сказала она и тут же прикрыла рот ладошкой. – Ой… ты же не человек.
Арди улыбнулся.
Она была странной. И странно пахла. Тем же цветочным ароматом, что и он сам, что ясно говорило о том, что мылись они одинаковым мылом. Но при этом к её волосам примешивался тонких запах тлеющих углей и речных камней.
А еще она чем-то напоминала любопытного, молодого олененка, боящегося строгих родителей, не разрешавших покидать тому родную рощу. Но когда никто не видел – олененок ускользал из-под присмотра и отправлялся в тайные приключения.
Кажется, Арди и сам так в детстве поступал.
Девочка посмотрела на потолок.
– Но тут нет звезд, – резонно заметила она.
– Как и во всей Метрополии, – согласился Ардан.
Он действительно за прошедшие дни, смотря вечерами за окно, не видел на небе звезд.
– Это из-за светового загрязнения и низкой облачности, – тут же, как на экзамене, доложила девочка. – Слишком много света излучает сам город.
– Понятно, – закивал Арди. – Спасибо. Буду знать.
Она склонила на голову и всмотрелась ему в лицо.
– Ты не смеешься надо мной, – она даже не спрашивала, а утверждала.
Ардан действительно поблагодарил абсолютно искренне и серьезно. Он некоторое время искал в библиотеке информацию на тему касательно беззвездного неба Метрополии, но, увы, среди изобилия книг и секций, не зная нужной смежной темы, не так уж и просто отыскать ответ на узкий вопрос.
Девочка, внезапно, улеглась рядом с ним. Валетом. Головой к голове. И, вновь, так близко, что их уши почти соприкасались.
– А я никогда не видела звезд, – вдруг произнесла она. – Хотя нет. Вру. Пару лет назад отец возил меня в имение в Царском Лесу и там их было видно, но я почти сразу уснула и мало что запомнила.
И почему-то её голос звучал так грустно и надрывисто, словно безутешно плачущая скрипка. Вот только девочка явно грустила вовсе не из-за звезд…
– Хочешь посмотреть.
– На что? – удивилась она.
Ардан улыбнулся.
– На звезды.
Девочка нахмурилась.
– Мне нельзя даже из комнаты выходить без разрешения, а ты про звезды. Где я их…
Арди провел булавкой, которой так и не проткнул палец, по камням пола и высек на них искры. Он поймал их ладонью, чувствуя, как те обжигают кожу, а затем поднес ко рту и подул, направляя вверх.
Одновременно с этим он прислушался к тому, как те весело смеялись и не смолкая болтали, словно веселые девицы перед свиданьем. Он почувствовал их жар, такой дикий, что на его фоне самый резвый мустанг выглядел смиренным жеребенком. А еще ощутил, сколь краток был срок их жизни. Мгновением они родились и, в том же мгновении, им было суждено исчезнуть.
Но Ардан не позволил.
Он ухватился за эхо того, что даже не являлось осколками их имени, пропитался их звуком, стал частью их шепота и произнес слова, как всегда не языком и губами, а душой и разумом.
Эти слова поднимали искры все выше и выше, пока те не оказались почти у самого потолка. А затем огоньки вспыхнули и начали множиться, пока не укрыли весь потолок бесчисленным множеством своих сестер близняшек. Они сияли и искрили, складываясь в созвездия столь знакомые и родные для Ардана.
Именно так, на его памяти, выглядело Алькадское небо.
– Красиво, – заворожено прошептала девочка, невольно тянущаяся к потолку рукой. – Ой, смотри! Там будто силуэт какой-то.
– Созвездие Парящего Феникса, – объяснил Ардан. – Его клюв всегда указывает на срединный пик Алькадских гор, а крылья на север и на юг.
