Матаги - страница 62

– Видимо, теперь я должен показать, как надо проигрывать.– Сказал он и поклонился.

Молодой oni поклонился в ответ. Борцам дали три минуты на отдых, по прошествии которых они сошлись друг с другом. По мнению Санда бой был не равный, так как разница в габаритах соперников была слишком велика. Охотник проверил положение рук и ног соперников и дал команду о начале борьбы. Несмотря на опасения Санда, схватка была напряжённой. Парень не делал ошибок, как и Ючи. Генерал не мог сдвинуть соперника с места, а он не мог сдвинуть генерала. Как генерал, Ючи, не мог дать сопернику шанса на победу, но как oni он уважал соперника. Он увидел в этом молодом oni отражение себя.

Ноги молодого oni начали скользить по земле и, наконец, пересекли черту круга.

– Я рад, что проиграл самому Ючи, первому генералу армии императора.– Произнёс парень и поклонился.– Спасибо, что дали мне шанс.

– Я рад тому, что встретился с таким соперником.– Генерал поклонился в ответ.

– Ну что, Ивамото Ючи, готов ли ты предстать перед императором для награждения?– Строго спросил охотник.

Ючи повернулся и поклонился Санду.

– Я бы хотел отдать мою награду моему сопернику.– Сказал он и повернул голову в сторону молодого парня.– Где он?

Ни молодого, ни старика нигде не было. Они исчезли настолько быстро, что никто этого не заметил.

– А они хорошие маги.– Заметила Аземи.

Матаги жестом поманил Ючи и Аземи за собой и направился во дворец. Судьи начали награждать тех, кто занял места в первой десятки лидеров. Ворота закрылись за спинами троих вошедших. Опять они проходили длинные коридоры и широкие залы. Снова они проходили офицеров охраны. На этот раз император сам их ждал, при этом он что- то писал. На улице быстро темнело и слугам пришлось зажечь лампы. Император вопросительно переводил взгляд с Санда на Ючи. Наконец он поднялся на ноги.

– Всем слугам и всей охране покинуть зал.– Приказал Сильнейший и в помещении никого не осталось, кроме них четверых.– Так кто?

Вместо ответа Ючи поклонился и стукнул себе в грудь кулаком.

– Так ты смог одолеть Санда?

– Я выбыл в первом круге.– За друга ответил Санд.

Глаза императора расширились от удивления.

– Это как так?!

– Весьма глупо.– Начал генерал.– Он споткнулся.

– Ты сейчас серьёзно?

– Да. Он абсолютно серьёзно.– Вновь за Ючи ответил охотник.– Но прошу заметить что тот, кто меня одолел вошёл в четвёрку лидеров. И по техническим причинам он делит с одним из ваших генералов второе место.

– Ясно.– Сильнейший сделал паузу и задумался.– Хотя нет, но да ладно. И так. Как мне наградить того кто занимает второе место в империи? Быть может отдать тебе во владения какую либо провинцию? Но ведь ты всегда отказываешься, несмотря на то, что это подарок императора. Или дать тебе титул? Но ты и высокого титула не жаждешь.– Он вновь задумался.– Чего же ты хочешь? Ответь, и ты это получишь.

– Разрешите мне, когда начнётся последняя война, штурмовать замок Марбаса.– Лицо генерала стало очень серьёзным.– Разрешите, когда война грядёт, нанести первый удар, а не отсиживаться в обороне. Я прошу лишь этого, мой император.– Он опустился на колени.

– Когда она придёт, последняя война, я тебе это разрешу.

– Благодарю, мой император.

Санд долго смотрел на своего друга. Ему было обидно, за то, что он собирался штурмовать замок Марбаса в последней войне, но в то же время он понимал, что если он не доживёт до войны, то это будет долг Ючи, выполнить клятву Санда. В последнее время он уже сомневался, сможет ли дожить до дня исполнения своей клятвы. Хотя он и знал, что не увидит начала последней войны. Но совершенно не переживал по этому поводу. Теперь у него появилась другая задача. Он хотел сделать счастливой свою любимую, а ради этого он мог и вовсе отложить клятву хоть до самой своей смерти. Он перевёл взгляд на Аземи и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ. Охотнику нравилась эта улыбка, эти выпирающие небольшие клыки, эти губы, ему нравилось как при её улыбке на щеках, возле уголков губ, образуются ямочки, как при улыбке сверкают её алые глаза. Большинство людей отпугнул бы её демонический облик, но только не его. Он любил в ней каждую мелочь.