Матильда, я приду за тобой! - страница 2

– Только не трогайте, – предупреждает Мари.

Тётя прослезилась.

– Раньше эта статуэтка стояла дома у нашей бабушки. Как сейчас помню…

– Будешь суп? – спрашивает Мари и подходит к плите. – Мы специально тебе оставили.

И вот уже миска с дымящимся супом стоит перед Матильдой на столе, и все смотрят, как она отправляет в рот ложку за ложкой.

– Вкусно?

Она кивает.

Вдруг распахивается дверь, и в комнату врывается Розали, двенадцатилетняя сестра Матильды.

– Она давно пришла? А мне почему никто не сказал?

– Потому что тебя всё время где-то носит…

– Ого, это ты принесла?

Розали уже стоит перед комодом, рассматривая статуэтку со всех сторон. А потом поворачивается к Матильде:

– На чердаке уже была? Мы с тобой спим рядом.

– Матильда будет спать рядом с нами обеими, – поправляет её Мари. – Может, уже оставишь её в покое?

Матильда берёт в руки свой узелок.

– Я пока отнесу вещи наверх?

– Хорошо, – отвечает тётя, берясь за шитьё.

– Я с тобой.

Матильда поднимается по деревянной лестнице вслед за Розали.

Перегородка под низким потолком разделяет тесное пространство на две комнатки. Передвигаться по ним можно, только наклонив голову. На одной половине спят дядя с тётей. На другой – все дети.

– Девочки – справа, на мешках с соломой. Мальчики слева, – объясняет Розали. – Ты будешь спать вон там.

Матильда оглядывает комнатку. Места так мало, что почти не развернуться.

– А… куда можно положить вещи?

– М-м…

Впервые за всё это время Розали нечего сказать.

Матильда смотрит вверх, на балки крыши. Может, приколоть вырезки из журнала на них? Она кидает своё одеяло на мешок с соломой и ставит узелок в ногах. Розали спускается вниз. Но в ту же секунду её голова опять появляется над лестницей.

– Хочешь, кое-что покажу тебе? – шепчет она с заговорщицким видом. – У меня есть тайное убежище.

– Подожди, Матильда. Пока ты не ушла, я бы хотела поговорить о школе.

Тётя откладывает в сторону штопку. Малышки под столом играют катушками ниток.

– А что?

– Ходить в прежнюю школу больше смысла нет. На заводе вот-вот начнётся летний сезон. Нас не будет дома с самого утра до позднего вечера. Отец говорил тебе, что ты будешь оставаться с малышами за старшую?

– Да.

Матильда пытается скрыть разочарование, но тётя как будто угадывает её мысли и продолжает:

– Да ладно тебе, ты и так долго училась. Читать и писать ведь умеешь? В середине октября для детей с Территории начнётся новый учебный год. Сможешь ходить с ними в зимнюю школу.

– Как будто там чему-то учат, – презрительно хмыкает Розали.

– Не мешало бы тебе помыть рот с мылом, – осаживает её тётя.

– Я, например, так и не научилась там ни читать, ни писать. И никто из нас не научился.

Сказав это, Розали на всякий случай отбегает в сторону.

– В школу каждый день приходит священник, учит нас Закону Божьему. Единственное, что мы умеем, – перечислить десять заповедей[5], – фыркнув, говорит она, когда Матильда выходит за ней на улицу.

– Эй, а вы куда?

Цокая деревянными башмаками, за ними бежит Фонске.

– Можно с вами? Ну пожалуйста! – умоляет он.

– Нет! – Розали решительно отворачивается от младшего брата.

– Давай возьмём его.

Матильда берёт его за руку и делает шаг в сторону Розали.

– Можно ему пойти с нами? Ну пожалуйста!

Розали колеблется.

– Но только если поклянёшься, что никогда и никому не расскажешь про моё тайное убежище!

И она смотрит на брата с подозрением.

– Что? – от удивления он застывает с открытым ртом. – У тебя есть убежище? А где?