Матрёшкино счастье - страница 12

– А ведь это ты у нас – Матрёна Андреевна! – объявила подруга.

– Я, – призналась Марина. – И что? Что это объясняет? Кстати, так же звали бабушку моей Баболи…

– Твою пра…?

Марина кивнула:

– Прапрабабушку. Баболя много о ней рассказывала, да и мама моя маленькой застала её.

Катя задумалась.

– Кто такая Матрёша Белякова?

– Впервые слышу, – пожала плечами Марина.

– Хорошие дела! А какое у нас завтра число?

Марина не сразу сообразила, какое.

– Девятнадцатое, вроде бы.

– Так, девятнадцатое … И у кого же завтра именины?

– У меня, наверное, – призналась Марина. – Ты же слышала!

– Ну и ну. – Катерина покачала головой. – С именинами, Матрёшка!

Марина уже подходила к дому, когда в полутьме её чуть не сшибла с ног девушка, мчавшаяся сломя голову наперерез.

– Ой, извините! Ой, это вы, здрасьте, тёть Марин!

Марина остановилась от неожиданности.

– Верочка? Куда ж ты так летишь, не глядя?

– Дела, дела, тёть Марин, опаздываю!

Верочка летела на очередное свидание. Она была третьекурсницей радиотехнического института, жила в соседнем доме; с её мамой, Зиной, Марина сидела когда-то за одной партой. Зинаида работала учительницей начальных классов, была доброй и отзывчивой женщиной, милой и обаятельной, но очень невезучей. Марина не то чтобы дружила с ней, скорее, была для неё чем-то вроде жилетки: терпеливо выслушивала Зинины жалобы на судьбу, искренне сочувствовала, как могла, утешала, чем могла, помогала, а порой давала дельные советы. Зина ценила это и к Марине тянулась.

Первый Зинин муж и Верочкин отец – курсант автомобильного училища Игорь Савельев – погиб в Афганистане, когда их дочке был всего месяц от роду. Со вторым мужем жизнь у Зины сразу не задалась: парень оказался пьющим и бьющим; в подпитии гонял и жену, и маленькую падчерицу как сидоровых коз; так что через несколько лет мучений Зина прогнала непутёвого супруга; дочке было тогда шесть лет. Правда, и после официального развода он долго ещё мотал нервы и Зине, и её матери, и Верочке: примерно раз в три-четыре месяца пытался проникнуть в квартиру и отстоять права на своё главенствующее положение в этой семье. Его не пускали, он буянил и ломился в дверь, соседи вызывали милицию. Так продолжалось несколько лет, а потом он вдруг исчез, будто сгинул; поговаривали, что попал в места не столь отдалённые. Мать с дочерью (бабушки к тому времени уже не было в живых) вздохнули тогда с облегчением. Верочка долго потом боялась, что мама приведёт в дом ещё одного «папу», однако Зинаида, обжегшись на молоке, предпочитала дуть на воду и в семейные игры больше не играла. Дочке же внушала: «Верочка, смотри, не влюбляйся в первого встречного! Ты девочка интересная, не они тебя выбирать должны, а ты их! Сходи на десять свиданий, если надо, и на все двадцать – а выбери одного».

Со временем оказалось, что Вера выросла не просто «интересной», а настоящей красавицей, так что воспользоваться материнским советом ей труда не составило; мальчишки так и вились вокруг неё. Правда, говоря о свиданиях, мать по старинке имела в виду гуляния в парке за ручку и совместные посещения кинотеатров и теперь с нарастающей тревогой наблюдала за тем, как её продвинутая дочка, воспринявшая эти слова на современный манер, выполняла мамины наставления в самом что ни на есть полном объёме. В результате к своим двадцати годам Верочка Савельева оказалась девушкой многоопытной и неплохо поднаторевшей во всех аспектах любви. «Выбирая», она позволяла себе многое – и не потому, что так уж жаждала взрослых отношений, а потому что понимала: именно так она может намертво привязать к себе очередного воздыхателя. А Верочка их коллекционировала!