Вечером после ужина нас выстроили на плацу, началась муторная процедура проверки вещмешков на наличие прописанных уставом «принадлежностей солдата». Особое положение в этой вещевой иерархии занимал насессер, так называемая «косметичка солдата». Он представлял собой небольшую сумку с принадлежностями для личной гигиены. Качество их было так себе, как и все в армии, да и офицеры требовали от нас, чтобы мы не вздумали распечатывать эти сумки. Их выдавали в основном для галочки, чтобы до конца службы такая «косметичка» хранилась у бойца не распечатанной, а после окончания отдавалась другому бойцу. Этакий талисман, чушь, короче. Нас выстроили в две шеренги. Вдоль них ходил офицер и зачитывал по списку вещи, которые должны быть в вещмешках. Весь этот процесс я описывал подробно ранее, так что не будем тормозить здесь. Все это заняло около получаса, затем нас погрузили в зеленые военные автобусы и отправили в Кронштадт.
Автобус рассекал ночные улицы Петербурга, словно корабль морские волны. Я смотрел на залитые тусклым светом фонарей улицы и думал о том, что меня ждёт дальше. В эту минуту я вспомнил, как перед самым перроном, когда трясся в поезде, я стоял один в тамбуре в зеленой форме и тихо молился. Просил, чтобы Господь дал мне сил и терпения пережить службу и сделать это достойно, не потеряв себя.
Сейчас уже, конечно могу сказать, что зря я так переживал, не так страшен черт, как его малюют, но вот уже после службы, если мне приходится видеть на гражданке молодых ребят, которые нервничают и переживают по поводу армии, я их понимаю. Понимаю весь страх этой неизвестности, того, что с тобой будет. Этот страх испытывал и я, когда ехал в автобусе в Кронштадт.
***
Мы подъехали к части, когда у меня уже стало темнеть в глазах от огромной толкучки в автобусе (а вы думали, что нам там всем хватило сидячих мест?). Хотелось покинуть автобус немедленно, уже не было ни страха, ни волнения, я просто устал и хотел спать. Из автобусов мы вывалились, словно кочаны капусты из овощного грузовика.
⁃ Не разбегаться! Все в строй! – кричал офицер.
Ну, естественно, в строй, куда же ещё. Через пару минут мы организованной походной колонной зашли через большие металлические ворота внутрь части. Это место мне нравилось больше: само здание казарм, конечно, было, как всегда, обшарпано и явно построено не вчера, но вид перед зданием впечатлял: небольшой водоем возле казармы проходил параллельно территории всей части. В первую ночь я всю эту красоту не оценил, было темно. Позже я проникся местными пейзажами.
Нас построили напротив входа в казарму, и через некоторое время вышел подозрительно знакомый высокий мужчина, бритый наголо. При этом одет он был совсем не по уставу. С голым торсом, в шортах и тапочках. Мужчина вышел на улицу, оглядел всех, почесал бритый затылок и стал делить нас по группам. Я долго всматривался, пытаясь вспомнить, где его видел, но, когда он заговорил, я сразу его узнал. Это ж лейтенант, который вез меня сюда.
⁃ Короче, я хочу спать, поэтому шевелимся, нахрен, быстро! Забегаем в казарму и каждый занимает шконяру, которая ему по душе, кладём на неё вещмешок и сразу строимся на центральной палубе! С правой колонны на вход по одному бегом марш! – сказал лейтенант громко, четко и очень раздраженно.
Похоже, его только что разбудили.
Матросы выполнили приказ, забегая по одному и образуя бесконечную синюю змею, которая шумно извиваясь, преодолевала лестничные пролёты. Лейтенант отделял нас по ротам. В здании было четыре этажа, соответственно, четыре роты. Я попал во вторую.
