Но это все ладно, это лишь детали пейзажа, не они поразили мое воображение, пробудив дремлющую в глубине подсознания религиозность. Внизу, да просто у подножия сопки, отчетливые в тусклом свете, виднелись два домика! Настоящие человеческие жилища! С крышами, с окнами. Правда, окна темные, но кто знает, может ночь вокруг и не просто полярная…
Вновь тот отблеск. Яркий, но одновременно блеклый. Будто размытый, нечеткий. Я присмотрелся внимательнее и, то ли разглядел, то ли нафантазировал, на краю мыса «верхней челюсти», укутанную туманной дымкой башню четырехгранного сечения, на ней прямоугольную блестящую пластинку, от которой отражалась луна, над ней же тренога с яркою звездою…
– Маяк? Возможно, все возможно, но это не столь важно, это может подождать. Сейчас быстро вниз, надо поглядеть, что там за здания! Кто-то же в них живет! Вперед! – скомандовал я и тут-таки взвыл, будто раненный зверь. Резкое движение отозвалось болью, нога не преминула напомнить о себе.
Начался спуск, он оказался делом гораздо более сложным, чем недавний подъем на ту же сопку. Казалось, пологий склон, никаких ям и трещин, но идти было крайне неудобно, ноги скользили по камню, покрытому тонкой корочкой льда, разъезжались они в разные стороны, просто чудо, что я не упал и не скатился вниз, попутно ломая руки и ноги.
Примерно на половине спуска просто на моем пути из серебристого полумрака выплыл автомобиль. Мощный армейский грузовик с трубчатой конструкцией вместо кузова. Пусть я и далек от военной техники, не узнать систему залпового огня было невозможно, похоже, это дополнение к тем трубам, что остались на холме с дверью. Занимательно!
Исключительно из любопытства я подошел ближе. Обошел вокруг авто, остановился у капота. Присмотрелся, протянул руку, ощупывая тиснение.
– Урал… – пробормотал я. Провел рукой по выпуклым буквам, кивнул. – Точно! Это «Урал». Нет, но просто-таки превосходная новость, ведь она означает одно – я где-то в России… ну, скорее всего…
Грузовики уступами расположились на склоне, поглядывая пустыми трубами направляющих в сторону продолговатой бухты. Подобно той железке на холме, что ранее заинтересовала меня, были они ржавыми и, видно даже в сомнительном свете капризного ночного светила, изрядно раскуроченными. Просто-таки свалка металлолома, хотя, что тут-таки вызвало гордость за отечественную промышленность, большая часть колес, которые я видел, были совершенно целыми, а шины даже не лишились воздуха. Умеют же делать, если захотят!
К тому моменту, когда любопытство окончательно отошло на задний план, освобождая место для боли (нога уже не просто ныла, от нее шли мощные болевые импульсы, пронзающие все тело), я спустился к ближайшему строению. Медленно обошел вокруг, внимательно его разглядывая.
Как ни прискорбно, но то, что я видел, не добавляло энтузиазма и не поднимало настроение. Передо мной было обветшалое здание простенькой планировки, практически квадратное в основании. Его венчали остатки крыши из частично сохранившегося шифера. Заколоченные дощатыми щитами и листами ржавого металла окна, серостью сливались с оттенком стен. Дверей я не заметил, видимо прошел мимо, но рассчитывать на то, что они изменят общее впечатление, не стоило. Да и неважно все это, и так понятно – людей этот домик давненько не приветствовал.
В паре десятков шагов ближе к морю виднелось второе строение. Гораздо более просторное, кажется, менее заброшенное.
