Нира тотчас же бросилась в снег, увлекая за собой Георгия. Один из Горцев подполз к убитому и, осмотрев его, промолвил:
– Он мёртв. Это стрела разбойника! Надо послать за подмогой!
Повернувшись к товарищу, лежащему чуть поодаль, он приказал:
– Ну-ка, Спот, беги к Крону! Пусть соберет людей и поспешит, а не то нам всем крышка! Если не разбойники, то Полоса Дождя уж точно прикончит всех нас!
Спот повиновался. Было видно, что он самый молодой в отряде Горцев, а потому, естественно, и исполняет роль «мальчика на побегушках».
Две упряжки Свободных Охотников оказались на открытом месте и собаки, почувствовав опасность, залегли за санями. Георгий и Нира лежали за камнем. Лукан укрылся за деревом, а Горцы быстро ретировались к пещере.
Арбалет Георгия остался на санях. Из своего укрытия он отлично видел его, но, чтобы добраться до саней, нужно было пройти шагов десять по открытому месту. Перспектива быть подстреленным Георгия не радовала.
Нира оказалась умнее его. Она держала своё оружие в руках, готовая к бою. Лукан тоже был вооружён.
«Эх, сплоховал я! Рано расслабился! Не надо было выпускать арбалет из рук»! – с досадой подумал Георгий и попытался выглянуть из-за камня.
Враги находились выше по склону пологой горы. Стрела, просвистевшая у Георгия прямо «под носом», была тому веским доказательством. Он вернулся на прежнее место и спросил у Ниры с отчаянием в голосе:
– Что же теперь делать-то? Мой арбалет остался на санях.
– Попробую подозвать собак, – ответила Нира.
Несколько мгновений она сидела молча, видимо, мысленно стараясь воздействовать на псов, а потом промолвила:
– Собаки боятся выйти из-за саней. Они не хотят быть убитыми.
Тем временем ещё один Горец, опрометчиво высунувший голову из укрытия, упал, сраженный стрелой разбойника, застрявшей в его горле.
– Эх, если бы удалось обрезать постромки! – воскликнула Нира. – Собаки нам здорово помогли б, а так они всё равно, что связанные.
Наблюдая за псами, Георгий заметил, что они изо всех сил пытались перегрызть крепкие путы. И тут он решил рискнуть. «Попытка – не пытка! – сказал он самому себе и, вытащив из-за спины саблю Грога, выпрыгнул из-за валуна и побежал, пригибаясь к земле, прямо к саням.
Град стрел обрушился на него. До саней оставалось два шага, когда он, выставив перед собой руки, прыгнул. Ни одна из стрел разбойников не попала в цель. Всё ещё не веря в то, что жив, Георгий, тяжело дыша, привалился плечом к поклаже. Он почувствовал, как три стрелы, одна за другой, с глухим стуком вонзились за его спиной в гружёные сани.
Разрезав саблей постромки, он освободил Дико и Морга. Собаки, тотчас же, огромными прыжками, побежали к своей хозяйке. Георгий ощупью нашёл арбалет, лежащий поверх поклажи, и, осторожно, подтянул его к себе. Теперь у него было оружие.
Он не забыл и о своём мешке с драгоценными документами. Разрезав ремень, крепящий его к саням, он стащил мешок и бросил его на снег. Развязав его, Георгий достал оттуда свёрток с папкой Забредягина и своим паспортом, и, расстегнув куртку, надежно привязал свёрток к груди обрезком верёвки, моток которой свалился с саней вместе с мешком. Застегнув куртку, Георгий подумал: «Пожалуй, эту верёвку надо взять с собой. А вот „земная“ одежда мне ни к чему. Лишний груз».
Он огляделся. Вторая упряжка находилась на расстоянии одного прыжка и Георгий, не медля, перебрался к ней. Освободив собак Лукана, он осторожно выглянул из-за саней.
