А теперь включаем женскую логику, пугаемся, каемся перед мужем. Который как раз не сомневается, что с нами не чисто. Тут возможно сыграло роль то, что Акимов и Разин друзья. А ведь именно Разин, прикрыл нас, когда мы накрыли Хасана. Хотя это не факт. Но сложить два и два не сложно. А вот то, что Крымов в курсе, что это наши парни погибли после того, как он предупредил бандитов, это точно. Правда, узнал он об этом не так давно, когда после инцидента с Рогожиным, (это когда замполит пытался набить мне лицо) пытался тихонько поинтересоваться. Короче перепугался он не на шутку. Вот и решил инсценировать нападение. А ведь всё могло срастись...
Если бы не любвеобильность прапора и его супруги. Ну не могла же она отказать ему, вдруг заподозрит что? Это она так сказала. Лично у меня другое мнение, но промолчу, пусть пишет. Потом дам особо ретивому прапору почитать. Может тогда дойдёт, что Рогожина надо слушать. И если он говорит не ходить к жене замполита, то не ходить.
Ни у меня, ни у Хана не возникло не малейших сомнений, что делать с этой дамочкой. Отправить вслед за мужем, так как её вина нисколько не меньше... Поэтому дав дописать свой эпос, начавшую было брыкаться мадаму, успокоили одним болезненным тычком и, примотав к стулу и заклеив рот, посадили напротив майора. На маленьком журнальном столике между ними, лежали так горячо любимые ими доллары.
Правда, что-то этой самой любви было не заметно, пока предатель, давясь и покряхтывая, жевал крашеную бумагу. Хан как в воду глядел, водички этот гад попросил. Но я не жадный, набрал в стакан и выплеснул в наглую морду.
— Может ещё?
Мотает головой и продолжает жевать. По моим прикидкам, прежде чем посинеть и начать задыхаться, успел усвоить почти четыре тысячи... Жутковато, но собаке собачья смерть!
Зря мы мадаму заставили смотреть, ушла в отказ и заявила, что мы можем её убить, как пожелаем, но таким способом она умирать не согласна. И что делать? Изобретать новый способ? А мне оно надо?
— Слушай, цыпа, ты ведь тут кричала, что не виноватая? Даю тебе шанс. Знаешь что такое божий суд? Так вот если съешь баксы и не сдохнешь — будем считать, что ты чиста как агнец. Ну как, согласна?
— Если воды дадите!
— Один стакан.
— Согласна.
Хм... Если честно, то я удивлён. На столе оставалось не больше пяти бумажек, а ей хоть бы что. Грамотно подошла к процессу. Воду не пила, а помогала себе размачивать делая малюсенькие глотки.
Хан удивлённо качает головой, и, изображая что-то зажатое в кулак, подносит пару раз ко рту. Типа, разработала горло неустанными упражнениями. Своеобразное у Марика чувство юмора, не поймёшь: то ли шутит, то ли говорит серьёзно. Но ведь даже не поперхнулась. Так что может и серьёзно?
И вот, с победным видом, жуёт последнюю купюру, хватается за горло, хрипит, царапает себя. Вот и всё...
— А если бы я не успел? — сзади раздаётся недовольный голос.
— Но ведь успел.
— Ты головой то хоть иногда думай, — глаза Всеслава полыхают алым, ну натуральный демон. — Божий суд — не шутка. Мне бы пришлось признать её невиновной. Такую дрянь! Может тебе кислорода в голове не хватает? Так давай я тебе импотенцию месяца на три организую? Глядишь, кровоток отвлекаться не будет, поумнеешь!
— Всё же закончилось нормально, — пожимаю плечами.
— Потому что я вовремя подоспел, — эдак недолго и до исполнения угрозы. Кажется, пора отмазываться?
