- И как это понимать? – спрашивает Аня.
- А никак. Я же вот ничего не понимаю.
- Не цепляйся к словам, Шумский, ты прекрасно знаешь, о чем я. Я ведь просила не трогать меня, – опускает взгляд и смотрит на мои руки, в которых я крепко держу ее.
- Просила, – сглатываю, неожиданно потеряв веселую составляющую происходящего.
- Ну так не трогай.
Я знаю, Аня, что ты хочешь другого, но боишься сказать вслух.
- Давай, Ань, скажи, что ненавидишь меня и больше никогда со мной.
- Да пошел ты!
- Скажи, что никогда…
- Отпусти…
- Слышишь меня? Скажи, что никогда!
Она молчит, не произносит того, что я жду, и мне натурально срывает крышу. Наклоняюсь, едва успев скользнуть губами по ее щеке, как она вырывается, а воздух разрезает звук смачной пощечины. Опять. Она уже отвешивала мне, только через пару дней после этого стонала мне на ухо и просила еще. Как только подступают эти воспоминания, хочу ее с такой силой, что аж дышать трудно.
Аня, обняв себя руками, шагает по кромке поля к выходу и прячется в подтрибунке. А я возвращаюсь к мелким и смотрю на их недовольные лица.
- Что стоим? – почти ору на парней, проклиная себя, что дал слабину и устроил все это у них на глазах. – Тренировка окончена, свободны, – чуть успокаиваюсь и говорю немного тише. – Девочки, выходим, строимся, готовимся к разминке…
17. Глава 17
Аня
Это что-то неправильное. Точно, так не должно было быть. Во-первых, никто не должен назначать его тренером, даже на один день. Андреевич не должен бросать меня одну за старшую. Рома не должен бить другим парням морды за меня. Тот Саша думал обо мне в пошлом плане? Ну и фиг с ним, пережила бы. Нет же, Рома решил заступиться. Рома у нас рыцарь без страха, упрека и мозгов. Роме ведь не нужно показывать себя с лучших сторон в этой команде, чтобы вернуться в свою.
Но… Хоть я и говорю, что он поступил глупо, ввязавшись в драку, в глубине души понимаю, что это было ради меня. Просто так он бы не полез. Шумский защищал МЕНЯ.
И от этого все только еще больше запутывается.
Хорошее слово он предлагал мне озвучить – «никогда». Только с языка оно не идет. Смотрю на Рому и не могу заставить себя сказать «никогда». Потому что так, как с ним, с другими не бывает.
Только если я дам слабину и позволю ему зайти так далеко, как он хотел бы, мне потом будет очень больно. Одно дело – Миша, который не стал мне близким человеком, и одна ночь с ним не могла разбить мне сердце, а вот одна ночь с Ромой сможет. Потому что в прошлый раз я сама знала, на что иду, я понимала, что стану лишь одноразовой любовницей. А теперь он практически свободный человек. Да, он может заливать в уши, а на деле быть совершенно таким же, что и раньше. С чего я решила, что люди меняются? Разве меняются такие, как Рома?
Но когда несколько минут назад он держал за руки там, у сетки ворот, и намеревался поцеловать, я только в самый последний момент собралась с силами и дала отпор. Я не хотела.
Я хотела, чтобы он поцеловал.
Черт.
Набираю воды из кулера в чашку, которую мне даже лень мыть после утреннего кофе, и получаю прохладный напиток с кофейным запахом. Пытаюсь подышать, успокоиться и уговорить себя, что все в порядке. Мне нужно пережить только тренировку девочек, после чего, если все будут в целости и сохранности, я могу пойти домой.
Не нахожу себе места, сную туда-сюда по кабинету. Вижу на экране телефона уведомление – сообщение от Миши, который интересуется, все ли со мной в порядке. Пока не отвечаю, не могу. Позже.
