Приехал какой-то генерал и решил устроить торжественное вручение: с барабанами и журналистами. Но наткнулся на майора Васильева со товарищи, которые, вместо двух недель прописались у нас — пичкая разной премудростью. Так что, вручали нам награды в тихой «семейной» обстановке...
Зайдя в палатку, я швырнул коробочку на кровать и выматерился. Сперва эта тварь не благодарная в душу плюнула, теперь наши... ещё бы через год вспомнили. У парней было похожее настроение.
— Отставить, — Иванов стоял в проёме палатки и зло смотрел на нас, — чего скалитесь черти, не сметь боевые награды хаять. Да обидно, но разве вы их не заслужили. Кровушки мало пролили своей и чужой, не всё шаркунам штабным награды получать. Пусть не вовремя, пусть политика, но ведь заслужили?!
— Не за награды воюем, — вылез вперёд Вовка-Балагур, – оно конечно не плохо, но паскудно как-то.
— Тьфу ты, балаболка. Скажи ещё, Родине долг отдаёшь, — прапор хитро подмигнул, — чай, теперь, не просто так девкам про геройство своё заливать будешь, аргументировано. И серьёзно так: — Это память ваша, парни, память. За друзей погибших, за кровь пролитую. Понимаете?
Мы поняли и прониклись. Больше я свою медальку не швырял. А через два дня нам пришлось перебазироваться. Засветились!
14. ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Кстати: место, куда нас перевели, было куда более приятное, например: здесь мы жили в нормальной казарме, а не в палатках. Хотя во всём есть свои плюсы и минусы, но лично для меня: тёплый сортир и душевая — дорогого стоят! Не то чтоб мы слишком часто расслаблялись, но одна только мысль о горячем душе порой способна согреть! Но прежде чем добраться до нового места службы: со мной произошло событие, на первый взгляд, не слишком важное и по большей части глупое! Но, как оказалось, имеющее весьма важные последствия... Ведь сохранение моей жизни — это важно? Но об этом позже, а пока...
В этом городе мы должны были пробыть совсем недолго. Сегодня днём приехали и завтра, в обед, на самолёт и дальше! Естественно, упускать такую возможность развеяться никто не хотел, в том числе и капитан Рогожин. Поэтому, наклёвывался большой заплыв — по бабам! Рогожин успел окрутить симпатичную прапорщицу — с местного аэродрома и собирался провести ночь в её объятьях. (Во даёт мужик: за двадцать минут уболтал.) Ну, а мы рванули в город. Саня, правда, гордо отказался. Вот ведь железный человек — уважаю.
Одевшись в «гражданку» (футболка и джинсы), мы с Балагуром отправились на охоту. Остальные наши мужики не стали заморачиваться и, скинувшись, рванули к более доступному женскому контингенту... Но нам с Вовкой хотелось найти чего-нибудь самим. И мы отправились искать одиноких красавиц в парк. Балагур очень быстро потерялся — присев на уши какой-то мимо проходящей цыпочке, а я, чтоб не мешать, пошёл дальше...
Сегодня явно не мой день. А может, мой не слишком презентабельный вид — тому виной? Не знаю. Почти отчаявшись, заметил в глубине парка сидящую на скамейке одинокую девушку. Тёмные волосы, белая коротенькая маечка и такая же коротенькая юбочка, обнажающая красивые, загорелые ноги. Присев рядом, спросил:
— Кого грустим? Зачем ждём?
Девушка удивлённо посмотрела на меня, а потом грустно призналась:
— Мне парень изменил, с подругой!
— Такой красавице? Не может быть! — делаю удивлённое лицо.
— Может, может! Сволочь!
— Кто? — опешил я.
