В середине80-х в стране практически наступил голод. В магазинах в достатке были только серые макароны. Один раз в неделю, когда её мать в течение суток была дома, Ольга брала билет на электричку до Москвы и ездила на один день за продуктами в столицу. Желающих поехать в Москву было так много, что железнодорожникам пришлось добавить к электричке еще 12 вагонов! Таким образом, их стало 24. А в Москве на Ярославском вокзале построили специальную удлиненную платформу. Вот так простой народ решал свою продовольственную проблему. В то тяжелое время у ярославцев родилась горькая шутка-загадка: «Отгадай, что это? Длинная, зеленая и пахнет колбасой». Ответ: «Ярославская электричка».
В конце июня 1986 года Анатолий Евстигнеев стал дипломированным специалистом. Его конкурсный проект был признан лучшей дипломной работой за последние пять лет. Первый секретарь горкома партии сдержал обещание: Анатолий Евстигнеев получил место в городском отделе архитектуры. Через неделю от начала его трудовой деятельности Евстигнеева вызвал к себе главный архитектор города.
– Вот что, Анатолий Сергеевич. Я посмотрел Ваши наброски по жилищному строительству. Хвалю! Талантливо, ничего не скажешь. Я бы даже сказал, свежо и неординарно! Пора, пора людям вместо, мягко говоря, неудобных хрущевок предложить более комфортное жилье. Как думаете, Анатолий Сергеевич?
– Абсолютно с Вами согласен. Что от меня требуется? У меня есть кое-какие предложения по улучшению проекта молодежного квартала.
Главный архитектор жестом остановил молодого специалиста.
– Это всё прекрасно! Я с удовольствием рассмотрю все Ваши новаторские идеи, но этим проектом будут заниматься другие. А для Вас у меня особая работа. На нас партия возложила большую и важную задачу. Мы должны в кратчайшие сроки представить в горком проект многоквартирного дома с повышенным уровнем
комфортности.
– А где будет возводиться этот объект? – глаза Анатолия загорелись.
– А вот это вторая важная задача. Дом должен вписаться в архитектурный ансамбль в районе Волковского сквера, – главный архитектор ткнул пальцем в карту города, висевшую на стене за его спиной.
Евстигнеев подошел ближе, чтобы рассмотреть предполагаемую зону застройки.
– Так там же развернуться негде! – искренне изумился он.
Главный архитектор дружески похлопал Анатолия по плечу и тихо, но внятно произнес:
– А размах не нужен. Дом квартир на тридцать, не больше. Но в каждой квартире – не менее четырех комнат, просторная кухня и обязательно балкон.
– Какой-то странный заказ.
– Не странный, а особый. Этот дом для… – он поднял указательный палец правой руки над головой, указывая на потолок. – Ты уж меня не подведи.
– Конечно, всё понял.
– Иди, работай. Проект необходимо представить на утверждение через два месяца.
Октябрь 1988 года. Кабинет первого секретаря Ярославского обкома партии.
– Сергей Сергеевич, мы много лет с тобой в одной упряжке. Хочу узнать, будем ли мы и дальше работать вместе?
– Ты, Николай Степанович, имеешь в виду постановление последнего пленума ЦК КПСС?2
– Да. Сам понимаешь, что это значит. Партия будет заниматься только идеологией. Стоять у руля будут другие.
– И этими другими должны стать мы. Согласен с тобой, одной идеей сыт не будешь.
– Правильно мыслишь. Не за горами то время, когда партия, как и церковь, будет отделена от государства и будет вынуждена существовать только на жалкие подаяния в виде членских взносов.
