– Этого мало! – остановившись и посмотрев на старшего брата, сказал Хэмфри.
– Но они все пойдут за нами… Я хотел сказать, за Вильгельмом… И… Умрут… За нас… Они на мече поклялись нам в этом. То есть, Вильгельму…
Все три брата, одновременно, смотрели на мямлившего эти слова Готфрида.
– Наших врагов, намного больше чем нас. Греки пока отступили, и это нам на руку. Лангобарды, после измены Аргира, бегства Атенульфа и Ардуйна, разобщены. Но рано или поздно, среди них появится новый вождь, и тогда они всем скопом навалятся на нас.
Вильгельм, произнося эти слова, потирал немеющие пальцы.
– Надо не допустить усиления лангобардов! – порывистый Хэмфри посмотрел прямо в глаза старшему брату.
– Как?
– Мы обложим их тяжкой данью, распустим ополчение городов, пошлём гарнизоны в их крепости.
– Где ты возьмёшь людей, для того чтобы отправить их во все города лангобардов? Ведь как сказал Дрого, у нас всего около двухсот рыцарей.
Дрого, поставив чашу на стол, подошёл к братьям.
– Надо взять заложников среди лангобардов. Самых знатных и богатых. Самих или членов их семей. Лучше всего, их детей. И тогда, если эти скоты посмеют напасть на нас, мы перережем всех заложников. Пусть твари, трижды подумают, прежде чем подымать против нас восстание.
– Отличная мысль!
– Согласен!
– Молодец Дрого!
– Я сам займусь этим.
Вильгельм, протянув руку, потрепал Дрого по плечу.
– Молодец. С лангобардами вроде как решили… Но вот что делать с греками. Они засели в своих городах, и нам надо выбить их оттуда. Но надо, если мы хотим прочно обосноваться на этих землях. Императоры в Константинополе никогда не смирятся с нашим господством здесь. Рано или поздно они пришлют новую армию, и тогда…
– Да, тогда одним нам не выстоять.
Все четыре брата вновь погрузились в размышления. Мысль о том, чтобы попросить помощи у Райнульфа Дренго, отпала сразу.
Первым из задумчивости вышел Хэмфри.
– Граф, это одно из звеньев вассальной цепи, которая связывает императора или короля, через герцогов и младших баронов, с самыми последними из крестьян. Нам надо найти себе сюзерена.
Трое братьев, с удивлением смотрели на Хэмфри, не ожидая от него таких познаний и высокопарных слов.
Хэмфри смущённо улыбнулся.
– Я просто вспомнил слова, которые мне читал из книги один монах.
– Что за монах?
– Грек. Он служит у меня писцом и переводчиком. Весьма образован.
– Да, как бы то ни было, но, похоже, что твой монах прав.
– Снова кому-то подчиняться?! Не желаю! – злой Готфрид сложил руки на груди.
– По-другому нам не выжить, Готфрид. Ни как. Это… Вынужденная мера.
– Тогда, кто? – спросил Дрого.
– Я вижу только одного… Гвемара Салернского.
– Твою мать!
– Может кого другого?
– Нет, братья мои. Нет. Гвемар, князь Салерно, герцог Амальфи, князь Капуи. Он самый могущественный владетель в этих землях. Мы должны будем подчиниться ему.
– Кровь Христова! Снова лангобардская собака!
– Мудро Вильгельм, мудро. Мы принесём вассальную присягу Гвемару Салернскому, но на наших условиях. И если он не примет их, то тогда война.
– Я думаю, что до этого не дойдёт. Гвемар понимает, что без нас ему снова, как последней шлюхе придётся ложиться под византийцев, а он этого, ой как не хочет. К тому же, я думаю, что Дренго нам поможет.
– С чего это вдруг, этому ублюдку нам помогать?
– Да почти по той же причине. Без нас, его сожрут лангобарды.
– До этого ведь не сожрали?
– Райнульф Дренго уже не тот. Хватка уже не та. Ему сейчас не до битв и походов. Он сыт и только и думает, как удержать завоёванное. Ты, Готфрид, отправишься к нему, отвезёшь богатые дары и попросишь о поддержке. Он согласиться. А ты, Хэмфри, отправишься к Гвемару и передашь ему наше предложение. На тебе Дрого, знатные лангобарды Апулии.
