– Хорошо… – ответил прокурор, протягивая руку Бермятову. – Но только недолго!
– Трофим Михалыч, вы арестовали моего человека… Да и один погиб от руки копателя клада Нарышкиных… – Суховей вдохнул больше воздуха, чтобы продолжить. – Я хотел бы возместить вам затраты по этому вопросу… Вы прекращаете дело, а я выплачиваю вам лично за это десять лямов!
– Ваши люди пытаются убить больного человека, а вы считаете, что этого достаточно для прекращения дела? – деланно возмутился Буданов.
– Трофим Михалыч, побойтесь бога! – Суховей усмехнулся: торг оказался возможен. – Я понимаю, вы – человек высокого полёта… Меня поставили здесь смотреть за порядком… Да, мой человек перестарался… Но копатель жив, хотя и нарушил порядок, предусмотренный нашими предками, по которому никому, кроме потомков Нарышкиных, клад копать нельзя… Мой человек будет мной наказан! Я же предлагаю вам пятнадцать лямов и поддержку в продвижении по служебной лестнице!
Сердце Буданова ёкнуло от такой перспективы.
– Допустим, я соглашусь… – произнёс Буданов, с трудом сдерживая улыбку. – И как вы собираетесь это сделать?
– Не буду раскрывать своих секретов, но вы останетесь от всего этого в стороне… – произнёс Суховей. – И пойдёте на повышение со счетом в банке… А, как вы распорядитесь деньгами, это меня совсем не интересует…
– Скажите, зачем вам это надо? – не удержавшись, спросил Буданов.
– Я ведь уже сказал… – ухмыльнулся Суховей. – Меня поставили смотрителем в Балашовский и другие районы… И в первую очередь, за усадьбами Нарышкиных… А их у них было около тридцати… И ни каких раскопок! Вот так…
– И кто поставил? – Буданов всё же задал вопрос, который вертелся у него в мозгу.
– Я же не спрашиваю, кто вас сюда направил! – жестко отреагировал на данный вопрос Суховей, но, смягчившись, добавил. – Такие же люди, как и вас… Или, может, нужно, чтобы был звонок сверху?
Разом сообразив, что в этом случае он потеряет хорошую сумму в деньгах, Будановв быстро ответил. – Ну, зачем же сверху? Мы и так договоримся! Я согласен на ваши условия…
– Ну и хорошо… – Суховей протянул прокурору руку. – Итак, пятнадцать лямов на ваш счёт в банке и поддержка в продвижении, а вы не предпринимаете никаких усилий. Всё произойдёт само собой! Рад был с вами пообщаться!
Буданов ещё постоял немного в одиночестве, видя, как машина Суховея медленно скрылась за поворотом, сел в машину и направился домой. То, что он узнал сегодня, выворачивало всё наизнанку…
4.
Не успела Светлана занять своё место за столом, как голосом Сонечки прокурор Буданов распорядился немедленно прибыть к нему для получения новых распоряжений.
Чувствуя, что на этот раз Будан (так с этого момента про себя стала называть его Светлана) придумает что-то особенно паршивое, с отвратительным настроением, взяв с собой документы, она пошла в кабинет прокурора.
– Так, Светлана Владимировна, ты закрыла дело по убийству Суховеевского человека? – в голове Будана зазвучала нотка презрения.
– Закрываю… – холодно отозвалась Светлана.
– А что по делу копателя? – он сморщился и наклонил голову, вспоминая, как зовут копателя. – Как его?
– Бориса Сомова… – подсказала Светлана.
– Вот-вот, Сомова? – повысив голос, небрежно спросил Будан.
– Открыла… – без всяких комментариев, холодно отозвалась подчинённая.
– Значит, так! – образовалась пауза, при которой Будан отвернулся к окну, чтобы не выдавать своего личного отношения к данному делу. – Кента, то есть Бочарова Андрея Викторовича, выпустить, а дело закрыть!
