– Но как ты… откуда ты-то узнала? Или это была проверка на вшивость, которую я с позором провалила?
– Ольчик, но ты же каждый вечер дома. И потом, что я тебя не знаю, что ли? Если бы у тебя действительно появился мужчина, ты бы непременно мне показала хотя бы его фотографию. А скорее всего, познакомила бы!
– Нет, – покачала головой Ольга, – с тобой не познакомила бы ни за что.
У Влады вытянулось лицо:
– Почему?
– Я бы побоялась, – честно призналась Оля, – побоялась бы показывать ему красивую и успешную старшую сестру.
Влада помолчала несколько секунд, а потом искоса взглянула на себя в зеркало.
– Ты и правда считаешь меня красивой?
– Все считают тебя красивой, – вздохнула Оля, – потому что ты красивая и есть.
– Как ты думаешь, есть ли у меня шанс все же выиграть этот конкурс?
Влада смотрела на нее, как преступник на судью. Как будто бы Оля была председателем жюри, и именно от нее зависело, достанется ли Владе корона первой телевизионной красавицы.
– Думаю, да, – сказала Оля. – Твои шансы велики.
– Вот спасибо! – просияла сестра. – Ладно, ты не грусти. Давай обратно косметичку, я побежала. У меня еще сегодня репетиция конкурса и урок дефиле.
И она убежала, такая ветрено прекрасная в своем эгоизме, стройная, смешливая, яркая. А Оля осталась с зеркалом наедине. Уродливые красные пятна уступили место нездоровой бледности. Наверное, ей и правда стоит отдохнуть. Успокоиться, как-нибудь договориться с едкой завистью, притаившейся где-то внутри. Зачем она Ольге нужна, эта зависть? Все равно мир не переделаешь, сколько ни старайся. Можно горы свернуть, можно море высушить, но главные величины навсегда останутся неизменными. Влада будет красивой и стройной, а она, Оля, карикатурно толстой.
Ну и пожалуйста.
Она пришла домой слегка повеселевшая. Влада права – иногда выплакаться просто необходимо, и никуда от этого не денешься. И еще – всем известно, что лучший антидепрессант для расстроенной девушки – это торт со взбитыми сливками. Именно такой Ольга и приобрела в супермаркете. Дорогой, зараза.
Зато есть чем вечер занять. Кассета из видеопроката (бессмысленная слюняво-надрывная комедия, но ведь все неустроенные девицы обожают романтические фильмы!), чаек с тортиком, уютный плед – что ж, в таком одиночестве что-то есть.
Совсем некстати зазвонил телефон. Оля нехотя сунула ноги в тапочки и доплелась до аппарата. Кто же решился нарушить ее «тортотерапию»?
– Ольга?
– Да, это я. Кто это? – спросила она, но сердце уже затрепыхалось под ребрами, подсказывая кто.
– Это Эдуард. Может быть, помнишь меня?
Интуиция подсказала ей, что не надо бурно радоваться – неправильно поймут.
– Ах да. Кесадилья из курицы. Помню, – сдержанно ответила она. – Понравились ли вашей маме духи?
– Она в восторге! У тебя великолепный вкус. Оль, ты извини, что я пропал. Я был в Питере, на свадьбе у друга. Конечно, надо было позвонить, но я так закрутился.
– Да ладно. Я и не ждала, что позвонишь. Но слышать тебя все равно приятно.
– А может быть, встретимся?
– Когда? – испугалась Оля, машинально приглаживая волосы.
– Ну завтра, например. Ты что делаешь после работы?
– В общем… в общем, ничего. Я, наверное, вообще на работу не пойду. Прогуляю.
– Вот и умница, – повеселел он. – Тогда я приглашаю тебя на рок-концерт.
– Куда? – недоверчиво хохотнула она. – Рок-концерт? Это такое мероприятие, на котором накачанные пивом подростки бьют друг друга по выступающим частям тела?
