«Как это – «не любит»?!» – прорычала ипостась пробудившегося Духа, ярость которого клокотала, разносясь потоком крови в каждую клеточку тела. – «Она НАШШШШША!!! Снежжжжинка – нашшшшша!!!»
Как в тумане, я слушал лестные приветствия глубоко презираемых мною дипломатов, переваривая внутри себя настоящую бурю.
Разыгравшийся смерч крушил всевозможные баррикады, которые я тут же старательно воздвигал на место, боясь показать нормальность своего состояния, игнорируя тревожный взгляд маленькой предательницы, для которой и у меня, и у моей ставшей безумно сильной ипостаси был только один вопрос: «Какого хера?!?»
– Что ж… – дрожащим голосом вымолвила белокурая ведьма, продолжавшая меня осматривать, своим виноватым видом больше зля, чем успокаивая. У меня в глазах защипало от того, что я ещё ни разу с момента появления нашей компании в этой комнате так и не моргнул. – Дядя Мир проведёт Вас, Витольд, в гостевые комнаты… вашим же людям предлагаю разместиться в отдельном домике, где расположились оборотни Северной, Московской стай, а также стаи Пустынных волкар.
– Замечательно. Если вы не против, я бы хотел, чтобы Стефана разместили по соседству со мной, раз вы так великодушно пригласили нас на весенний банкет по случаю женского праздника.
– Я не против, – снова заглянула Лена в мои глаза, тут же повинно опустив взгляд.
«Скромница?! Как же! Так я и поверил! Маленькая дрянь! Обиделась она, что я когда-то её отшил! Неужели не смогла понять мои мотивы?! Видимо, я слишком много старался дать свободы! Неужели девушкам, действительно, легче нравятся те, кто их меньше любит?! Пушкин был прав?! Настоящий идиотизм!!!»
– Замечательно, – довольно улыбнулся Витольд, предвкушая разговор с прибывшими незадолго до него членами совета.
– Дядя Мир… – пискнула Снежинка, когда мой взгляд ненароком мазнул по её фигуре из-за хозяйского жеста парня, взявшего девушку за руку, которую та тут же одёрнула, будто обожглась. – Проводи…
Желая провалиться в ад (желательно с брюнетистым недоумком!), стиснул челюсть, резко разворачиваясь за Мэйером.
Выходя последним, чувствовал, как мою спину сверлят пристальные серо-голубые глаза бывшей одноклассницы, в прошлую встречу светившиеся красным цветом, так и представляя, что эта парочка, никем больше не отвлекаемая, продолжит свою «тренировку».
От ревности, бешенство взяло верх. Моя рука дрогнула, сильно захлопывая дверь тренажёрного зала, от чего по коридору разнёсся жуткий грохот яростного хлопка.
Витольд, его охрана и пара теневых волкар вместе с Мирославом Лютым обернулась на звук, недоумённо вскинув брови.
– Сквозняк! – рявкнул на автомате, зашагав следом за показывающим дорогу преподавателем литературы, тут же возобновившем движение, стараясь не придавать значения ухмылке бывшего учителя, которая была просто до неприличия понимающей!
Я даже не заметил, что Витольд Мэйер остался за моей спиной, так и не придя в себя от шока. Только оказавшись в отведённой мне комнате понимая, понял, чем этот шок был вызван.
«Чёрт! Я же не должен разговаривать! Потерявшие волю не говорят!» – осознал я собственный прокол, падая навзничь спиной на кровать, лихорадочно строя новый стиль поведения с триадой, слабо понимая, что делать.
В дверь постучали.
Внутренне готовясь к моральному испытанию, предполагая, что за дверью стоит ожидающий объяснений Витольд, застыл на пороге комнаты, когда увидел мрачные лица Леонида и его сыновей-близнецов: Максима и Марка.
