Всякий раз, открывая бутылку и понимая, что это для меня и моей жены, Мансур быстрыми тонкими пальцами мастерил из салфетки цветок и торжественно затыкал им открытое горлышко. Вроде бы мелочь? Но из них состоит наша жизнь, и как приятно, когда мелочи эти, пусть даже на несколько коротких мгновений, волнуют и радуют душу…
В последний вечер перед отъездом мы обнялись и попрощались, Мансур стал лукавить, нахваливая мой турецкий – мол, говорю совсем без акцента – и пожелал мне счастливого полёта домой. По-английски он не понимал совсем, русских слов знал немного, поэтому для верности помахал руками и погудел, изобразив самолёт. Должно быть, со стороны это выглядело и трогательно, и комично.
Но всё это было позже, перед отъездом, а пока у нас с женой впереди были семь долгих дней, полных моря, солнца и средиземноморского воздуха, временами пьянившего не хуже вина. Нам нравился пляж при отеле, когда мы приходили туда искупаться до завтрака, и каждое новое утро казалось нам продолжением прошлого. Всякий раз в это время на пляже было безлюдно. Под ногами шуршала мелкая галька, пустели поцарапанные лежаки из белого пластика с водонепроницаемыми матрасами, тонкую материю навесов шатров трепал ветерок. По пустой волейбольной площадке ходили чайки. И ласкалось прохладное, изумрудное, набегающее – море, море, море…
Все дни, когда мы не выезжали за пределы отеля, были похожими друг на друга, а вот поездка на горное озеро (как мы рассчитывали тогда – на рыбалку!) оказалась богатой на впечатления.
Рано утром к отелю подкатил большой белый автобус, и в холле нас встретил представитель туроператора Вячеслав. Высокий, губастый, с двойным подбородком и крупными чертами лица, он, несмотря на округлившееся брюшко, напоминал отставного боксёра. «Искромётные» шутки от Вячеслава стартовали с вопроса «не забыли ли мы накопать червей?» и замелькали, как серия быстрых ударов на ринге. Сопровождая нас до автобуса, он успел рассказать парочку сомнительных анекдотов на тему «возвращается муж с рыбалки…», чем позабавил меня, вызвал негодование Лены и вполне органично добавил несколько ярких штрихов своему и без того колоритному портрету.
Автобус катил по дороге, нырял в туннели, Вячеслав комментировал:
– В этой части Турции исключительно сильно представлен туризм и овощи-фрукты. Видали теплицы на подлёте к аэропорту?
– Было дело, – подтвердил мужчина в камуфляжном жилете.
– Вот, – обрадовался Вячеслав. – Сплошняком помидоры, которые, стало быть, потом на наших рынках. А апельсины? По два урожая снимают. Первый только щас распродали, второй – на подходе.
– Апельсины путёвые? – зевнул белобрысый детина в тенниске.
– Исключительно! – оживился Вячеслав. – Я у себя в Саратове заприметил как-то на рынке ценник «апельсины из Турции». Не-е, у меня дома апельсины были, привёз немного – ну, так, пару ящиков – из Антальи на Новый год. А тут решил взять килограмма два – из интереса. Попробовал. И знаете что? Как будто, извините за выражение, мылом давишься! Стало быть, апельсины мои и те, с рынка, в двух разных Турциях росли!
– А мясо на рынке в какую цену? – полюбопытствовала мадам зрелого возраста. Она сидела ближе всех к Вячеславу, явно выказывая ему симпатию.
– Вот! – Вячеслав многозначительно ткнул пальцем в небо. – Животноводство тут – самая тема! Крупнорогатое, конечно. Свинина, ясное дело, не водится. А вот говяжья вырезка, извините за выражение, кусается. Долларов тридцать кило. Стало быть, те, которые тут мясо выращивают, – уважаемые люди. У них и копейка есть, и дети в институтах на обучении. А здесь это не то, что у нас, в России.
