– Да, это чудесный собор! – радостно воскликнула Эли. – Не поверите, но у меня бежали мурашки по коже от ощущения красоты его интерьера: колоннада оказывает мистическое действие!
Напряжение между собеседницами ушло, но, как оказалось, ненадолго. То, о чем вновь заговорила Мария, Эли не понравилось.
– Да-да, все так. Кордова, она такая. И все-таки, Элеонора, хочу вернуться к теме совпадений. Что ты знаешь об арабском халифате в Кордове?
Эли вжала голову в плечи, напрягая свою память. Она задумалась о том, с чего бы начать демонстрацию своих познаний, но, как оказалось, Марии ответ был не нужен.
– Ты сказала, что прочитала надпись на плите? – Мария прищурила глаза, и пристально посмотрев на Эли, выдержала короткую паузу. – Наш дом примечателен тем, что тут собирались лучшие умы средневековой Кордовы. Может, слышала про арабского ученого Ибн Массару? Это его дом, – она обвела в воздухе рукой, чем заставила Эли оглянуться и еще раз попытаться рассмотреть зал.
Девушка не слышала про ученого Ибн Массару, но по непонятной причине ее руки вдруг задрожали. Она была готова поклясться, что это сама чашка…
– Извините, Мария, я не знаю, кто это, – Эли попыталась восполнить свои пробелы в беседе. – Но мне интересно послушать.
Мария, казалось, ждала именно этой фразы.
– Кордова изначально обладает особой миссией (как, впрочем, и многие другие города Андалусии) объединять разные культуры. Арабы и евреи, как ты знаешь, жили и работали тут. Философия, астрономия, алхимия. Здесь рождались новые идеи, открывались чудеса, заключались сделки. «С дьяволом», – ехидно подумала Эли, но не произнесла мысль вслух, не мешая Марии вести рассказ. – Авэрроэс, например – он тоже из Кордовы. Но речь не о нем. Дом, в котором ты сейчас находишься, принадлежал арабу Ибн Массаре – великому магу и исламскому мистику. Вместе со своими учениками он основал тайное братство. Тут они встречались, проводили время в бесконечных исследованиях. Надпись над дверным проходом – «Пикатрикс» или «Цель мудреца». Пикатрикс – сборник древних арабских заклинаний, если тебе вдруг неизвестно. Ты, милая, попала сюда не случайно. Я рассказываю тебе эти вещи, зная совершенно точно – ты должна была сюда попасть.
Эли слушала рассказ напряженно и с большим интересом. Когда Мария упомянула Пикатрикс, она вспомнила, что уже слышала об этом сборнике. Ее тело покрыли мурашки, но она понимала, к чему ведет Мария.
– Как это не случайно? О чем вы говорите? – Эли все еще пыталась вспомнить, где же она слышала про этот Пикатрикс. Ее вдруг охватило ощущение дежавю, она заерзала в кресле, пытаясь принять удобное положение.
Мария оставила девушку без ответов. Она встала, прошла в сторону двери позади кресла и, приоткрыв ее, кого-то позвала. Вернувшись, она присела только на край кресла, многообещающе посмотрев при этом на Эли. Улыбка не сходила с лица хозяйки, но руки выдавали нервное состояние.
Неожиданно к ним прибежала девочка лет семи с подносом, на котором лежал покрытый бархатным платком высокий предмет. Так же стремительно девочка и убежала, плотно закрыв за собой дверь. Мария вздохнула с облегчением, взяла поднос, и, пристально посмотрев на Эли, сняла платок: на подносе оказался арабский сосуд для приготовления кофе, Эли уже видела подобные в сувенирных магазинах, правда, меньшего размера. Округлые боковые стенки сосуда сужались ближе к горлышку; выделялся изогнутый широкий носик, напоминающий желобок. Откидная крышка плотно закрыта.
