– Вот. Нашёл, – сказал Шерф, отдав толстую папку лейтенанту, – Тебе надо будет разобраться с одним делом. Ничего сложного. На первый взгляд.
Капитан подвинулся ближе к Хольту.
– Ты ведь слышал о недавнем инциденте? – спросил Шерф.
– Вы имеете ввиду о нападении на офицера Раля Шурта? О нем знают все.
– Это уже радует.
– Нападающий ведь задержан капитан, и ожидает суда, насколько я знаю, – сказал Хольт, – Или же речь идёт о его связях с экстремистами?
– В точку, – подметил тот, – Времена сейчас не простые. Граждане уже не ценят должного им внимания со стороны государства. В особенности молодое поколение. Каждые двадцать лет находятся умники, мечтающие изменить мир. Но в итоге, мир всегда меняет их.
– Не хочу утопать в философских рассуждения, капитан. – сказал Хольт, – Но разве это не хлеб специальных служб?
– Ты прав. Но я выбил это дело для нашего участка не просто так, – взгляд Шерфа смотрел сквозь. Лицо побледнело. Лейтенант понимал, к чему он ведёт, ещё с того момента, как он выронил ту самую фразу в «Скорой весне». И он повторил её вновь: – Я вытащу тебя отсюда. Так или иначе.
– Чтобы я нашёл Нилу…, – закончил фразу Вист, – Это невозможно. Из Элантриля для меня только один выход – это выслуга или побег.
– Нет. Дослушай меня зять, – перехватил Шерф, – Если ты найдёшь организатора той шайки, с которой связан псих – Альфар Кир, ты получишь разрешение покинуть город на полгода Хольт. Выйди на него. Всё остальное сделают специальные службы. Это все.
– Я завалил последнее задание, – сказал Хольт, – Учитывая моё состояние здоровья. Функциональность моей руки – я даже в руках дерринджер не удержу, не то чтобы револьвер… Я к тому веду, мне не поручили бы это дело, вот так. Даже с твоей помощью. Скорее поручили разогнать шайку наркоманов из какого-нибудь подъезда в спальном районе, которые мешают местным спать отвратным пением.
– Ты прав. Будешь напарником лейтенанта Клэя Брута, – сказал капитан, – Операция строго на нем. Ты помощник. Учитывая твой опыт в подобных делах. Можешь поделиться опытом с молодым дарованием.
Хольт приподнял брови. Клэй Брут. Когда в курилке речь случайно заходит о нем, все предпочитают сменить тему. Револьвер Клэя блестит ярче остальных. Его рубашка белее, а жилет не имеет копий. У него нет друзей, также как и сомнений в том, что он лучший в любом деле и в этой игре. Когда Клэя ставят всем в пример, Клэй не ставит на одну ступень с собой никого рядом. Если кому – то понадобится помощь, он никогда не обратится к Клэю Бруту, чтобы не стать униженным его осуждающим за свою беспомощность взглядом. Перекинуться словом с Клэем Брутом, означало получить в ответ нечто такое пренебрежительное и острое, что сгодилось бы для шитья его очередных эксклюзивных вещичек: ремешков, поясов, перчаток, подтяжек с инициалами «Клэй Брут», выполненными в стиле эксклюзивного каллиграфического почерка. Лейтенант Вист старался обходить одаренного, молодого следователя стороной. И ему это удавалось, до сегодняшнего дня.
– Это уже слишком капитан, – сказал Хольт, взволнованно вскочив с кресла.
– Я все понимаю. Можешь ничего не говорить, – сказал Шерф, – Сделай это ради Нилы. Ради меня. Ради чего угодно. Сделай… Прошу тебя.
Они застыли друг напротив друга. Тиканье напольных деревянных часов поторапливали решение лейтенанта. И дело здесь не в Клэе Бруте. Вист понимал, что он не способен отказать. Причиной паузы был лишь страх. Боязнь, что снова наступило время, когда ему снова придётся гнаться за призраком своей возлюбленной. Воспоминания о которой, он так тщательно хоронил. С тех пор, как она села на паровоз, идущий в Зелёную долину, вытирая прощальные слезы бархатным платком, обещая скорую встречу.
