Правда, никогда она не была настолько слабой. Даже отпустить его руку казалось невозможным, настолько она нуждалась в опоре – и не только физической. Ей было очень одиноко.
Продолжая дрожать от холода, Имоджен вытащила ключ – бесполезный в этом пропахшем щами доме, где двери никогда не запирались.
Тревис с матом удержал ее. Его присутствие давило и одновременно успокаивало.
– Привет. – Мимо прошла одна из соседок в высоких сапогах, мини-юбке и бюстгальтере с бахромой под курточкой с искусственным мехом. – Никаких шалостей в комнате.
– Он просто привез меня домой.
– Не верь ему. – Женщина покачала головой. – Они все так говорят.
Имоджен старалась не смотреть на Тревиса, но даже так продолжала ощущать его присутст вие. Она повернула ручку и открыла дверь в свою комнату.
Здесь она только спала, но обстановка была такой депрессивной, что уж лучше бы и вовсе не появлялась. Она пыталась следить за чистотой, насколько это позволял ее тощий кошелек. Вещей в комнате почти не было – она продала всю одежду и аксессуары, которые могли принести ей хотя бы пару долларов.
На единственном стуле стояла маленькая супница, в которой обычно лежала пачка риса и макарон. Несколько дней назад она по глупости оставила ее на кухне – повезло, что хотя бы супница сохранилась. Это и послужило причиной голода – заплатить за работу ей должны были только завтра.
Имоджен села на тощий продавленный матрас и, слегка встряхнув промокшее одеяло, завернулась в сухое.
– Ты не мог бы уйти? Мне правда не до того, чтобы развлекать гостей.
– Так вот где ты живешь.
Он одним взглядом окинул все мелочи: потрепанную плетеную корзинку с шампунем, зубной щеткой и расческой (с ней она ходила в общую ванную); полотенце на дверном крючке; заводной будильник и бесплатный календарь из аптеки, в котором она отмечала свои смены.
– Да, на улице было бы более роскошно.
– Я пыталась спать на улицах. Оказалось, что тогда люди звонят твоему мужу, он приезжает и демонстрирует тебе, насколько ты на самом деле ничтожна.
Шутка ему явно не понравилась, но ответить он не успел – их разговор прервал стук в дверь.
– Никаких наркотиков и секса! Вон!
– Пожалуйста, уходи.
Тревис сердито распахнул дверь и столкнулся с арендодателем.
– Он не собирается оставаться. – Не слишком убедительно, если учесть, что она сидит на кровати.
– Мы уходим, – произнес он.
Она легла и повернулась спиной к обоим.
– Имоджен.
Снова эта ненавистная интонация, словно ее проклинают.
– Просто уходи.
– Это я возьму. – Его слова вынудили Имоджен снова повернуться к нему лицом. В руках он держал ее сумочку.
– Тревис, пожалуйста. У меня нет сил с тобой бороться. – И даже сдерживать слезы.
– Тогда ты должна остаться в больнице. Я отвезу тебя обратно.
Она опять отвернулась.
– Забирай, мне все равно. – Это была правда. Ей хотелось просто закрыть глаза и забыть о собственном существовании.
Он стянул с нее одеяло и подхватил на руки – с такой силой и осторожностью, что они казались несовместимыми. Ярость он излил на арендодателя, которого покрыл матом.
– Тревис, хватит, я потеряю все свои вещи.
– О каких вещах ты говоришь? Что вообще происходит, Имоджен?
