- Потапыч,
ты хоть понимаешь, что мы сеть можем накрыть! – обрадованно вещал Русик,
попивая горячий чай после очередной вылазки. Сегодня жена порезала мужа из
ревности. Утром обнаружился труп, а к вечеру уже и преступницу взяли. Все бы
дела так легко раскрывались.
- Угу, -
тоже отхлебнул горячего.
- Вот ты… - Руслан
только рукой махнул. – Это же премия к Новому году! Большая! Я своей девушке
кольцо обручальное, наконец, куплю. Заждалась Викуля. Пора уже. А ты «угу» и
всё.
-
Поздравляю, - улыбнулся.
- А сам-то?
– Рус вскинул брови.
- Я в
феврале женюсь, - ответил коротко.
- Мужик! –
завопил Русик, вскакивая с места. – Ну ты партизан! А проставляться, когда
думал? На Маше женишься?
- На ней.
Как обвенчаемся, так и думал.
- Ну нет!
Так дело не пойдёт! Она согласилась же?
Кивнул.
- Во-о-от!
Это дело надо обмыть! Мы и не думали своего Мишку угрюмого в женские ручки
пристроить! – развеселился Руслан. – А чего сразу венчаться? Это же на всю
жизнь. Вдруг не поладите? С разводом потом туго.
- Поладим, -
ответил и уткнулся в бумаги.
- Вот ты… - напарник
только рукой махнул.
Вспоминаю
сейчас этот разговор и губы трогает улыбка. Открываю глаза и осматриваю
торговый зал. Сколько времени прошло? Кидаю взгляд на часы. Пятнадцать минут.
Немного, но в груди отчего-то тревожно. Отлипаю от стены и иду на поиски.
В зале Маши
не нахожу, и тут у меня настоящая паника начинается.
- Вы не видели
девушку в чёрном цветастом платке? – подбегаю к работнику магазина, который
расставляет по полкам продукцию.
- Видел. В
мясном отделе она была.
Несусь туда,
а там только руками разводят. Мол, да, была здесь такая, но куда дальше делась
– непонятно.
- Мне нужны
записи с видеокамер, - внутри всё леденеет. Да ещё и тележку с продуктами
замечаю, сиротливо стоящую возле хлебного отдела.
- Не
положено! – на крик прибегает администратор.
Тыкаю ему
под нос корочку. Сам уже успел и вокруг магазина круг сделать, пока звали этого
нерасторопного работника.
- Быстро! –
рычу. – От этой записи, возможно, жизнь человека зависит!
Меня
проводят в операторскую и включают запись. Вижу Машу, которая подходит к полке
с хлебом и стоит в задумчивости, вертя в руках то одну булку, то другую. А
потом открывается служебная дверь, которая рядом расположена, и девушку хватает
какой-то мужик, утаскивая на улицу. Маша и пискнуть не успела бы, даже если бы
могла. Он ей рот рукой зажал и поволок.
В грудине
лопается туго натянутая струна.
- Видео с
камер на улицах! – требую не своим голосом.
- У нас та
камера сегодня утром сломалась, - тихо оправдывается охранник. – Я начальству
сразу сказал, но её ещё не поменяли.
Такого
страха я в жизни своей не испытывал. Матерясь, достаю телефон и набираю
начальство. Вкратце обрисовываю ситуацию.
- Думаешь,
они? – тихо интересуется.
- Это самый
вероятный вариант.
- Тебе
звонили, требовали что-нибудь?
- Ничего, -
говорю убитым голосом.
- Приезжай.
Я сейчас всех ребят на уши подниму, - говорит Николаич и вешает трубку.
В участок
несусь так, что удивительно, как в аварию не попадаю. Пару раз даже на красный
проскакивал. Опера собираются только через сорок минут. Я мечусь по кабинету с
желанием стены проломить собственной головой. Как же я не углядел?
И тут
раздаётся звонок. На мобильнике высвечивается незнакомый номер.
- Потапов.
- Значит
так, Потапов, - раздаётся в трубке хриплый бас. – Девка твоя у нас. Перестаньте
под нас рыть. И ещё. Завтра в город прибудет фура. Там большая партия. Ваши
ребята её пасут. Нужно сделать так, чтобы она беспрепятственно разгрузилась.
Понял?
