– Чего с тачками вашими? – спросил я у них.
– Одна багги уничтожена полностью, – доложил один из бойцов, грузовики прострелены, но, вроде, на ходу, у второй багги кузов в дырках от пуль, ремонт небольшой нужен. Да и грузовики не помешает посмотреть тоже.
– Апрель, пацанов к нам, разместить, накормить, переодеть, машины отремонтировать, раненым оказать помощь.
– Сделаем, – кивнул он и взялся за рацию.
– Дежурный, прием.
– На связи.
– Два КАМАЗа сюда с прицепами и слесарями и один головастик, надо несколько машин эвакуировать.
– Двадцать пять минут, – четко ответили в рацию.
Корж всё это время стоял и слушал наши разговоры и мои распоряжения.
– Мы в долгу у вас теперь, мужики, – потихоньку сказал он, но его все услышали.
– Да ладно, – отмахнулся я и снова повернулся в сторону своего Мерседеса, так и манил он меня. Он лежал на боку, сгоревший такой, и как бы спрашивал: «Ну как же так? Я же такой красивый был! Как же ты меня не уберёг?». Вроде и железка, а жалко, пипец!
– Саня из-за тачки расстроился, – услышал я за спиной чей-то голос.
– Что, новая тачка? – спросил кто-то.
– Да, – ответил тот же голос, – мы его недавно из облака притащили, там пробег двадцать тысяч всего был.
– Да, жалко, – согласились с ним, – да и Инфинити тоже красивый был.
А вот и наш старый знакомый. Из передней Мазды вылез Бондарев и сразу направился ко мне.
– Опять ты? – улыбнулся он. – Почему как пальба, так ты там?
Корж и его бойцы с удивлением посмотрели сначала на меня, а потом на Апреля.
– Долго объяснять, – отмахнулся он от них, – потом как-нибудь.
– Все целы? – протянув мне руку для пожатия, спросил Бондарев.
– В караване двое погибли, трое раненых и у нас один.
– Твоя? – кивнул он на лежащий на боку Мерин.
– Моя, – какой раз вздохнул я.
– Мы нужны?
– Нет, сами разберемся.
– Тогда мы поехали, – коротко сказал Бондарев и собрался уходить, но остановился, – Диме скажи, пусть завтра заедет, расскажет, как и что.
Я только головой кивнул. Полицейские прыгнули в свои тачки и, развернувшись, попылили в сторону города.
– Охренеть! – не устав удивляться, выпалил Корж. – Вы тут в этом городе, походу, очень крутые авторитеты.
– А! – махнул я. И снова мой взгляд приковал к себе Мерседес. Да что ж такое-то, расстроился, как пацан из-за девушки!
– Вон Димон, – показал на белый Инфинити Селя.
Инфинити, моргнув фарами, остановился возле полицейских машин. Минуту они стояли на месте, затем полицейские поехали дальше, а Инфинити поехал к нам. Пузатик остановился около нас. Задняя дверь начала открываться с помощью электропривода, и мы все увидели, как из багажника на пыльную дорогу вывалился связанный по рукам и ногам рыжий парень. Следом за ним выпрыгнул Жук, из-за руля выбрался Дима.
– Привет, мужики, – поздоровался он с нами, – а это… – он замолчал, показывая рукой на Мерседес.
– Да, млять, это моя! – зло сказал я.
– Ясно, – выдохнул Дима и, подойдя к рыжему, взяв его за шкирку, рывком поставил на колени. К нему тут же подошёл Корж и, ни слова не говоря, врезал ему ногой прямой в грудь. Тот аж через голову перевернулся. Мы стояли и не лезли, понимали, какие чувства он сейчас испытывает. Ведь из-за этого урода они все чуть не погибли, да и товарищей двоих потеряли. В общем, помяли они рыжего чуток. Пока Туман не остановил их. Всех захваченных бандитов мы поставили в рядок на колени на дороге.
– Это он вас сдал, – сказал Дима. – Мы его кольнули по дороге сюда. Эти, – кивнул он на стоящих на коленях с опущенными головами бандитов, – вон там за скалами стояли, ждали. Так, утырок?
