Петя заискивающе улыбался:
– Мамуля, ты бы поаккуратнее выражалась. Тут русские на каждом шагу.
– И что?! – повышала она голос. – Совков наших стесняться? Ты меня удивляешь, Петр!
– И меня тоже, – поддакнул я.
– А чем же это, простите, он вас удивляет? – насторожилась Оля.
– А он меня всем удивляет!
– Как это? – напугался Петя.
– Да так, – махнул я рукой. – Удивляешь – и все тут!
– Не будьте голословны, – напирала Оля, – приведите, пожалуйста, пример!
– Издалека придется. Пожалуй, не доведу!
– По-моему, вы опять валяете дурака! – заметила Оля с обидой.
– Верно, – согласился я. – Валяю понемногу.
Петя дико заржал на русском языке, вспугнув парочку украинских канадцев. А Оля вдруг потупилась и сказала с застенчивой улыбкой:
– А зря вы так. У меня сегодня, между прочим, день рождения.
– Она всегда такая нервная на свой день рождения, – подхватил Петя. – Это от расположения звезд.
– Излишние подробности никого не интересуют. Понимаешь, Фетюков? – посуровела опять Оля.
– Да о чем вы, друзья? День рождения в Канкуне, в гнезде Времени – это же подарок судьбы! Давайте, побольше целенаправленности – сейчас же выберем подарок, а затем – ресторан.
– Мамуля, шляпку! А?! – с последней надеждой воскликнул Петя.
Но Оля уже была у входа в ювелирный магазин под названием «Скупой рыцарь». Потом она, конечно, жалела о своем выборе. Да что делать? Вероятно все то же расположение звезд выкинуло на ее день рождения такую шутку. А все начиналось так изящно!
У дверей нас приветствовал джентльмен во фраке:
– Сеньора, сеньоры! Рады вашему визиту!
– Может, он обознался, – предположил Петя. – Как ты думаешь, мамочка?
– Не мели чепуху, – огрызнулась Оля и поплыла величаво меж стеклянных прилавков, заполненных излишествами жизни.
Меня же в этой ослепительно-сияющей лавке сразу привлекла как бы посторонняя тут стойка бара, на которую я и указал Пете.
– Гляди, как она одинока в этом пространстве. Мне жалко ее до слез.
– Мамуля, – сказал Петя, – ты здесь смотри, а мы – вон в том уголке…
Сбитая с толку сиянием сапфиров, изумрудов и прочих яхонтов, Оля проморгала незамысловатый маневр, и мы с Петей удалились в «уголок».
За стойкой не было ни души, но как только мы присели, возник джентльмен, встречавший нас у входа:
– Кабальерос! Что предпочитаете? – произнес он со всей любезностью, заложенной в слове «гентиль».
– Вискаря что ли трахнем? – спросил Петя.
И мы взяли по «виски деречо», то есть безо льда и содовой.
– Мало, гады, капают, – сказал Петя, превращаясь потихоньку в Педро. – А дерут небось три шкуры. Почем тут, интересно?
– Еще по рюмке, а потом выясним.
– Не знаю даже – стоит ли, – он поискал глазами Олю, но та была абсолютно занята выбором подарка…
– Ладно, только по одной. Ресторан впереди!
Мы выпили и попросили счет.
– Простите, кабальерос! – улыбнулся персонаж во фраке. – Дом угощает! Мы не хотим, чтобы вы скучали, пока сеньора выбирает украшения. Еще виски?
Это был удар точно «под дых», в солнечное сплетение. Петя открыл рот, но вздохнуть не мог.
– Погоди, – вымолвил он в конце-концов. – Это не шутка?
– Педро, – сказал я, – в таких магазинах не шутят.
– Минуточку! – Петя в мгновение ока возник рядом с Олей и горячо зашептал: «Мамочка, мамуленька, деточка моя, ты не торопись, выбирай внимательно, не жалей времени, а мы уж подождем тебя, посидим в уголочке, поскучаем».
Оля опять не заметила ничего преступного, и Петя, возвратившись, молодцевато оседлал мягкий табурет.
