о ней, но у меня было чувство, что он защищал Нев от меня.
Лейни взвалила на плечо сумку.
– С тобой все в порядке, Энджи?
– Я, наверное, вся в синяках. – Особенно внутри. – Но да, со мной все в порядке.
Лейни бросила на меня странный взгляд, который я даже не пыталась понять. Наконец я направилась к примерочным, зашла в свою и сорвала с себя все аксессуары, а потом и платье. Я думала, что как только сниму ремень, мне станет немного легче дышать, но мое тело все еще будто что-то сдавливало. Я пыталась повесить платье, но оно все время соскальзывало с вешалки.
Ворча, я натянула свою одежду, подняла кучу из леопардовых пятен и кожаных лоскутов и взгромоздила ее на табурет, стоявший в углу.
Рей просунула голову из-за занавески.
– Джаспер спрашивает, не хотим ли мы пойти с ним и Харрисоном за пиццей.
– Харрисон?
– Новый защитник в их команде. Мел только что увидела, как они вышли из Restore, и подозвала их.
– Сегодня вся наша школа решила потусить в этом торговом центре?
Уголки губ Рей приподнялись в улыбке.
– Что? – огрызнулась я.
– Ты не в настроении.
– И это смешно?
– Немного. Ты свалила манекен, потому что засмотрелась на ребенка. – Рей убрала волосы назад. – Ну что? Пицца? Мел очень хочет потусить с Джаспером.
Как будто это должно меня волновать…
– Да ладно тебе, ворчунья. Хватай свои вещи, и пошли.
Вздохнув, я прошла мимо Рей.
– Это слишком секси, мы не можем уйти без этого платья. – Она сгребла платье вместе с ожерельем и поясом и сунула все это мне в руки.
И вот после того, как я оставила свой разбитый телефон в ремонте, я оказалась с платьем, которое больше не хочу надевать, в месте, где не хочу быть. Единственной радостью была для меня в тот момент Лейни, которая рассказывала мне о своих курсах в Нэшвилльской балетной школе и о своих разбившихся надеждах стать прима-балериной (из-за несчастного случая на лыжне).
– Но теперь ты здорова, – сказала я ей, пытаясь перекричать громкое чавканье Харрисона, которое, кажется, бесило только меня.
– Мое колено так и не зажило как следует. – Она вытерла рот, потом долго рассматривала полупрозрачное пятно на салфетке, оставленное жирным куском пиццы с грибами. – Впрочем, все в порядке. У меня есть и другие мечты. Я хочу стать воспитательницей в детском саду. А у тебя есть запасной план, если с пением не получится?
Запасные планы все равно что страховочная сеть – если вы чувствуете, что нуждаетесь в ней, значит, вы не верите в свои силы.
– Нет ничего, чем я хотела бы заниматься вместо пения. – Я отхлебнула газировку из своего гигантского пластикового стакана. – На данный момент, – добавила я, потому что почувствовала, что Лейни хотела было дать мне совет, а я не хочу советов. Совет – это не что иное, как красиво упакованное сомнение.
– Значит, воспитательница в детском саду, да?
15. Красный, белый и суперголубой
Неделя перед вечером встречи выпускников прошлых лет была моей любимой. Пять дней без школьной формы. Один большой футбольный матч. Один незабываемый танец.
Сегодня Американский Понедельник, а это значит, что все будут одеты в красное, белое и синее. Я надела джинсы, белую майку и красные парусиновые ботинки на шнуровке, но я уже не так увлечена всем этим маскарадом, как было в предыдущие годы.
Я мрачно жевала хлопья на завтрак.
Я все еще удивляюсь, почему Тен вел себя так странно на днях. Все воскресенье я вынашивала идею отправить ему сообщение, но так и не решилась нажать кнопку «Отправить». Однако наша встреча потрепала мне нервы – на протяжении всего занятия по йоге я не могла поймать равновесие: я болталась туда-сюда в позе дерева, а затем упала лицом вниз в позе петуха.
