Мы зачарованно слушаем Лёню, а когда он заканчивает, дружно просим исполнить на «бис». Я кричу громче всех, Лёня и впрямь молодец! Такой артист в нём пропадает!
- Зачем повторяться? – хохочет друг. – Я потом спою ещё раз, но уже специально для наших молодожёнов, а пока…
Звучит нечто в духе испанского фламенко. Под такое ноги снова сами пускаются в пляс. Зажигать Лёня умеет!
Я невольно начинаю щёлкать пальцами как кастаньетами, отбивая ритм. В руках у Вани Бодунова появляются ложки. Оказывается, и они способны на чудеса.
Секунда, и комната снова трясётся от нашего топота и хлопков.
Это даже не здорово! У меня просто нет слов, чтобы описать мои эмоции!
Когда за окнами становится совсем темно, начинают расходиться гости. Сначала Трепалов с супругой, потом и остальные.
Часам к десяти в квартире остаёмся только мы с Настей: Степановна договорилась переночевать сегодня у кого-то из новых знакомых.
Даже Настин папа спит в эту ночь не у нас, а у друзей.
Становится так тихо, что не верится.
Я смотрю на Настю, не в силах оторвать взгляд. Она смотрит на меня.
Долго играть в гляделки не получается. Не выдержав, я подхватываю жену на руки и утаскиваю в спальню.
Там уже расстелена постель и горят свечи. Я хочу, чтобы всё было красиво и романтично.
С наслаждением бросаемся друг на друга, наши тела переплетаются, сердца бьются в унисон. Время теряет для нас смысл.
На свете больше нет никого, только я и самая прекрасная женщина, которая отныне и вовеки веков будет моей женой.
Утром я просыпаюсь и провожу ладонью по её шёлковой коже. Настя спит и даже во сне умудряется улыбаться.
Моя душа сгорает от любви и нежности, мне хорошо и спокойно.
Резкий звук электрического звонка вырывает меня из этого состояния.
Странно… Кому я мог понадобиться сегодня? У меня законные три дня отгула. Трепалов скорее себе руку отрежет, чем дёрнет меня на службу, чего бы там ни приключилось.
Звонок оказался настойчив. Кто-то упорно желал поднять нас на ноги и не сдавался.
Костеря этого гада почём зря, я поднялся с кровати, бросил виноватый взгляд на разбуженную, но такую красивую Настю, накинул на себя шинель и пошёл открывать дверь, не забыв прихватить по пути револьвер.
- Кто? – спросил я из прихожей.
- Георгий Быстров здесь живёт? – спросил женский голос.
Почему-то он показался знакомым, но я пока что не мог вспомнить при каких обстоятельствах его слышал.
- Здесь, - согласился с очевидным я.
- Открывай, Быстров. У меня для тебя важные сведения. Не боись, легавый, я одна.
Я осторожно приоткрыл дверь, не забыв накинуть цепочку.
Действительно, на лестничной площадке никого не было, кроме женщины. Достаточно было одного взгляда, чтобы я вспомнил, при каких обстоятельствах мы встречались.
- Ты – подруга Тоши Стряпчего?
- Она самая. Вижу, что признал.
- Признал, конечно.
Не так давно я спас её вместе с кавалером – уголовным авторитетом Тошей Стряпчим от нескольких бандитов, что пытались с ними расправиться. Правда, вместо «спасибо» мне пришлось всю ночь давать показания в милицейском отделении, ведь парочка смылась, заставив меня отдуваться за оставленные после них трупы.
Неприятные воспоминания, конечно. А то, что бандиты, оказываются, знают мой адрес – тоже как-то не добавляет радости.
- Тебе чего надо? – сурово спросил я.
- Выйди на площадку, переговорить надо, - сказала она и, усмехнувшись, добавила:
- Шпалер можешь не брать, он тебе без надобности.
