Настроение у Шимона клевое. Довольный, как слон.
– Здорово, Бугор! – весело поприветствовал он бригадира.
– Здравствуйте, Виталий Андреевич, – расплылся тот в улыбке.
– Как там у нас дела?
– Ну, до срока не успели... – тяжко вздохнул бригадир.
– До какого срока? – не сразу въехал Шимон.
– Ну так вы нам две недели давали...
– А-а, что-то припоминаю...
– Ох ты и задал им жару, дорогой! – проворковала красотка, игриво вешаясь Шимону на плечо.
И наградила Кренделя все тем же насмешливо-презрительным взглядом. «Кажется, кто-то на что-то нарывается!» – пронеслось в его голове.
– Да, что-то припоминаю... Ты уж извини, Бугор, что так вышло, – повинился Шимон. – Сам не знаю, что на меня нашло...
– Да уж ладно, чего уж там, – миролюбиво улыбнулся бригадир.
Как бы не отказался он от задуманного. Ветер переменился, Шимон уже не опасен – так что бояться за свою жизнь не стоит...
– Пошли в дом, посмотрим, что там у нас...
Шимон прошел в просторный холл, откуда на второй этаж тянулись две лестницы. Его красотка втянулась туда вместе с ним. Водитель остался в машине.
– Я что-то не понял, – осматриваясь, нахмурился авторитет. – Да здесь конь за это время не валялся...
– Не хотят мальчики работать, – хихикнула девка.
– Потому что плохо платят, – злобно буркнул Кекс.
– О-хо-хо! Кто это там такой умный? – как ужаленный, резко развернулся к нему Шимон.
Пожалуй, это был первый случай, когда он обратил внимание на простого работягу.
– Я же говорю, оборзели мальчики! – Шатенка веселилась от души.
Вне всякого сомнения, ей нравилось наблюдать, как ее дружок унижает людей... Крендель поймал себя на желании подскочить к ней и зарядить кулаком в лоб, чтобы не трындела... Но у него не было никакого желания выхватить спрятанный под телогрейкой самопал. Вернее, желание было, но утробный леденящий душу страх парализовал его. В голове заметалась мысль: пока не поздно, нужно отказаться от затеянного. Предательская мысль, но спасительная...
Крендель стоял как истукан и остолбенело водил взглядом. То на Шимона глянет, то на его подругу. Вид у него испуганный. Уж не потому ли так презрительно смотрит на него шатенка.
– Сама ты оборзела! – выдавил из себя Перец.
Он тоже имел бледный вид. Но тем не менее не стал засовывать язык в одно место.
– Ни фига себе! – ошалел от возмущения Шимон. – Бугор, ты чего своих баранов распустил?
– Да они сами распустились, – нехорошо оскалился бригадир.
И у него под фуфайкой самопал. Но он не торопится его доставать. Зато Кекс не теряется. Крендель видел, как он трясущейся рукой вытаскивает из пакета с мусором свой обрез. Он видел это своими глазами, в реальности, но ему почему-то казалось, что все это происходит перед ним в каком-то киношном боевике. Ему страшно. Но он сейчас выключит телевизор, и все вернется на свои места.
Но нет, «телевизор» не выключается.
Кекс уже наставил на Шимона свой обрез. Но на спусковой крючок не жмет. Как будто что-то мешает. Глаза по пять копеек, на перекошенных губах пена...
– Э-э, пацан, ты чего? – испуганно и в растерянности протянул Шимон.
– Мамочки! – в страхе взвизгнула шатенка.
Но с места не сдвинулась.
– Получи, собака! – заорал на Шимона Кекс.
И надавил на спусковой крючок. Но послышался всего лишь холостой щелчок. Осечка. Но у него есть второй ствол. И он уже жмет на спуск... Но снова сухой щелчок. Снова осечка...
– Мать твою! – в панике выругался он.
