Недуг развился стремительно. Жар обрушился на несчастного малыша, он метался в бреду и постоянно повторял: «А у меня бобовые зёрнышки». Я заметил нечто, похожее на чёрную фасоль «Джуммэ», выращиваемую в Ааре, на сгибах рук, на подмышках, рядом с пахом. Судя по всему, мальчик заразился от верблюжонка неизвестным паразитом…
…Через четыре дня несчастный мальчик умер. Последние два дня он сильно кашлял, разбрызгивая вместе с мокротой капельки своей крови. А в день похорон, когда тело его везли в семейный склеп на берегу Яраны, умер и его отец. Ещё вчера он жаловался на головную боль, ломоту, и все, в том числе и я, считали это следствием переживаний за судьбу сына. Но сейчас, в траурной процессии, когда я подошёл, чтобы осмотреть его тело, то заметил на его руках такие же бобовые зерна. Таинственный джуммэ не был паразитом…
…Не знаю, что спасло меня. Быть может милость давшей мне знание богини, а может и то, что я утром, днём и вечером принимал горячую ванну и окуривал свой дом целебными травами. А вокруг царила смерть. Весёлый, полный жизни Аррикеш превратился в склеп. Люди умирали сотнями. Здоровые, сильные мужчины уходили утром работать, а вечером многих из них находили мёртвыми. Женщины падали замертво, готовя своим мужьям ужин. На улицах больше не было слышно детского смеха.
Загадочная джуммэ теперь часто не оставляла на теле следов в виде чёрных бобов. Я произвёл несколько вскрытий умерших без видимой причины и обнаружил, что грудная клетка погибших, их органы дыхания сгнили заживо и наполнены чёрной сукровицей. Мне приходится закутывать себя с головы до ног в одежду, оставляя лишь щёлочку для глаз. Потом одежда сжигалась, а я обтирался крепким горячим вином и регулярно мылся. Дом мой настолько пропах благовониями, что я не знаю, смогу ли когда-нибудь избавиться от их запаха…
…Слухи о страшной болезни докатились до нас из Феюса. Видимо, купцы или кто-то другой принесли её туда из нашего несчастного города. Сегодня меня призвал к себе солнцеподобный Махди. Мне пришлось идти следом за гонцом через наполненный смертью город, задыхаясь от ужасающего зловония. Во дворце, о спасибо мудрому Заху, дворцовому лекарю, меня обтёрли горячим вином, омыли в настоянной на травах горячей воде и поставили перед взором правителя.
Он слышал обо мне, как о мудром, талантливом целителе, поэтому и позвал меня. Приказ его был ясен, как летний день – найти лекарство от страшного недуга. Знал он или нет о моих опытах, в которых я пытался победит болезнь – не имею ни малейшего представления. Но ни один из опытов ещё не принес желаемого результата…
…Смерть царила повсюду. Благословенная земля Тэхо медленно умирала в объятиях джуммэ. Почти каждый день до нас, оставшихся в живых, доходили вести об ещё одном вымершем городе. Умирали не только люди. В полях лежали погибшими огромные стада, табуны прекрасных лошадей умирали в несколько дней. В заводях, среди тростника, лежала мёртвая птица. Трупный яд отравил воды рек, и рыба, отвратительная и гниющая, плавала кверху брюхом, наполняя воздух ужасающим зловонием. Но я заметил, что некоторые переболевшие, у которых не были затронуты лёгкие, выживая, больше не заболевали. Я вскрывал их отвратительные гнойники и лечил компрессами из горячего вина и отваров целебных трав. Выживали единицы, и я не знаю, моя ли в этом была заслуга, или это милость беспощадной Смерти. Но для меня важным было то, что они могли без вреда для себя ходить по городским улицам…
