Меня не видно изнутри - страница 3

Нырнув в прохладное нутро вокзала сквозь автоматические двери, мы прошли по отполированному мраморному залу прибытия. Свернули на площадь перед главным входом. Преодолели исчерченную тенями деревьев автомобильную парковку.

Пока мистер Равел закидывал вещи в багажник, мы с Марго с самым типичным девичьим хихиканьем забрались в кожаный салон. Я очень старалась не глазеть на каждую деталь, пахнущую сладковатым ароматизатором, так что сдержанно выразила восхищение визгом и уставилась в окно, пока Марго продолжала профессионально расписывать последние события в духе сводки новостей.

Дорога к особняку Равелов была короткой. В ней обрывками смешались средневековые мощеные улочки, черепичные крыши маленьких домиков и шпили башенок… Тут же среди старинной архитектуры пестрели неоновые вывески ресторанчиков, баров и трактиров. Уютом светились витражные окна коттеджей, чистенькие пешеходные дорожки постепенно пустели, а колесо обозрения сверкало из-за деревьев полудолькой апельсина. Пара ветхих церквушек, старомодные фасады лавочек, и утопающие в диком винограде каменные изгороди – всё это было похоже на работу талантливого художника-пейзажиста. Не успела я ступить на улицы Атермонта, а уже влюбилась в этот волшебный городок.

Впрочем, ложка дёгтя не заставила себя ждать. Не потребовалось и пяти минут, чтобы понять, что мощёные улочки выглядят очаровательно ровно до тех пор, пока ты по ним не прокатишься. Дороги из крупного булыжника, пускай и отполированного временем, превратили поездку на люксовом седане в вибромассаж. Надо отдать должное, Марго и её отец, даже подпрыгивая на ухабинах, выглядели представительно, а вот собой я была недовольна, ощущая, что из-за каждой неровности тело дрожит как желе.

Вскоре автомобиль нырнул в тихий просторный двор через распахнутые двустворчатые ворота и, полукругом обогнув беседку, остановился у огромного крыльца. Я чувствовала себя новоиспечённой голливудской звездой на ковровой дорожке «Оскара». Маленькие садовые фонарики, низко пригнувшись к земле, подсвечивали клумбы с кремовыми цветами. Кубические кустарники недвижимо замерли вокруг дорожки, присыпанной слоем гравия, а мягкая ровная шёрстка газона простиралась во все стороны до внешней каменной изгороди.

Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы оглядеться, и даже этого было недостаточно чтобы взор мог охватить масштабы особняка Равелов. Это был замысловатый трёхэтажный дом, обвитый плющом. Он был гораздо больше, чем представлялось, и, как и подобает особняку, стоял особняком. Серые шлифованные каменные стены чередовались со старой замшелой кладкой. По сторонам крыши зловещими готическими рожками возвышались две башни в средневековом стиле. За вальмовой крышей, пронзённой чердачными окошечками, точно огромный мыльный пузырь спрятался стеклянный купол. Окна в особняке Равелов тоже были разными, но цветные витражи в лакированных рамах из красного дерева, несмотря на эклектичность, органично сочетались с современными стеклопакетами во французском стиле.

Мы поднялись на крыльцо по широкой светлой лестнице и, торжественно прошагав между гранитными колоннами, оказались внутри. В холле было безукоризненно чисто. И безлюдно. К моему удивлению – и даже несвойственному разочарованию – нас никто не встречал.

Марго говорила, что её родители устроили праздничный ужин в честь нашего приезда, но в моём понимании он включал традиционное знакомство – топтание в дверях. Оказалось, семейный ужин представлял собой именно