– Нет, что Вы! Я торжественно приглашаю Вас в кафе на полчаса. Побеседовать по-дружески. Об университете.
– Тогда я «за».
Мы шли к кафе, о чем-то бессмысленно болтая. Её имя я спросил лишь тогда, когда мы допивали по второй чашке кофе с молоком. Она засмеялась и сказала фразу, которую я до сих пор считаю роковой.
– Моё имя – шелест цветка ромашки.
Эта фраза тогда показалась мне сверхгениальной. Я даже, помню, сказал, что восхищен.
– А твоё? – спросила она (тогда уже мы перешли на «ты»).
– Виктор, – прозвучало совсем банально.
И вдруг она сказала, поднимаясь:
– Ну, я пошла. Меня дома ждут.
Я спросил номер её телефона, на что она ответила, что будет присутствовать на мероприятии первого сентября. И, если я захочу её увидеть, то у меня ещё будет шанс. Я не сказал о том, что не собирался приходить, что работаю в этот день. Был ослеплён ею.
Она ушла. Встала и пошла к выходу, оставляя после себя лишь чуть заметный аромат нежных духов. Я наблюдал, как она уходила из моей жизни, так легко, как вошла в неё. И в эту минуту я пообещал себе, что увижу её снова. Я готов был с работы уволиться, чтобы прийти первого сентября. На календаре было 27 августа. Оставалось ждать встречи совсем немного.
Опоздал на работу на два часа. Федор Юрьевич устроил мне акробатический номер. Я поклялся, что это моё последнее опоздание. Он успокоился. А после работы мы вместе выпили пива, и я рассказал ему, почему опоздал. Фёдор посмотрел на меня, и в его потускневших голубых глазах я прочёл нескрываемую тревогу:
– Она погубит тебя, Витя.
Я засмеялся, посчитав это шуткой. У Фёдора был своеобразный юмор. Но он не засмеялся. Даже не улыбнулся.
– Вить, бабы – они такие. Если ты опоздал на работу из-за той, чьё имя даже не знаешь, то после поцелуя с ней вообще забудешь о своей жизни.
– Чушь! – засмеялся я.
Но Фёдор был в некоем роде прав. Об этом я узнал позже.
Все оставшиеся дни до первого сентября я ходил как зомби. Выполнял работу, пил пиво с друзьями, ел, купался, ходил в туалет, спал – всё на автопилоте. Единственное, чем я правда занимался – это угадыванием её имени. Долго думал, и всё-таки понял его. Очень долго смеялся с этого. Задача оказалась совсем легкой. Решение было на поверхности, а мне понадобилось четыре дня тяжелого умственного труда, чтобы отгадать эту загадку.
Фёдор не хотел отпускать меня с работы. Я доказывал ему, что мне нужно раззнакомиться с учителями. Тем более, что я – заочник. По какой-то тогда непонятной мне причине Фёдор всё отговаривал меня от идеи близкого знакомства с той девушкой. Но я уже всё решил. Поэтому поставил ультиматум: или я беру денек выходной, или «отпуск» насовсем. Фёдору осталось только вздохнуть, похлопать меня по плечу и сказать, что это самый глупый поступок в моей жизни. Тогда я подумал о том, что старик сбрендил. В 68 лет (на пенсию его никто не мог прогнать), Федора часто посещал маразм. Однако он, как я говорил раньше, был прав. Ох, как прав.
Конец ознакомительного фрагмента.
