Меняя образование - страница 34

В Rybakov Play School даже совсем маленькие дети учатся вовлекать других в свои замыслы, а эмоциональный интеллект, который принято теперь принудительно развивать повсеместно, у них ежедневно совершенствуется сам собой, пока они играют в игры со сложными сценариями, очень хорошо вырабатывающими взаимопроявляющее партнерство с людьми. Дети называли себя в этом упражнении кто «магом» или «феей», а кто «колючей иголкой»… Я стала «гимнасткой», потому что в тот момент мне больше всего хотелось сделать утреннюю разминку и потянуться. На уроке мы вольны были озвучить любое свое состояние. Ко мне тут же присоединилась девочка, назвавшая себя «балериной», мы начали давать друг другу задания, приглашать проявляться. Благодаря этой девочке я впервые встала у стены в стойку на голове, хотя до этого весь год боялась.

Тимур Шевченко, один из учеников Рыбакова, нарек себя «магом», надел остроконечную шапку и плащ, а буквально минут через пять к нему присоединилась волшебная «фея». Это пример того, как в твое поле притягиваются люди с похожими замыслами, и вместе, обретая силу коллективной субъектности, вы друг друга усиливаете.

В школе есть целая комната с простыми подручными предметами вроде картонных коробок, палок и различных бросовых материалов – шишек, камушков, для того чтобы дети подходили творчески к проявлениям своего Я. Часть материалов модератор до поры до времени прячет за закрытой дверью, так что дети, уже использовав доступные ресурсы, учатся добывать для своих замыслов новые. Не об этом ли говорил Гатто: предоставлять ученикам ресурсы, личное пространство, право выбора, свободу от постоянного контроля и надзора, возможность получать собственный опыт, проживая самые разные жизненные ситуации. Это одна из практик, которую используют в школе Рыбакова регулярно.

Сын одной моей знакомой, отучившийся первый год в обычной общеобразовательной школе, однажды пришел домой из Play School и сказал: «Когда же наконец мы начнем учиться?! Каждый день играем». А это и есть учеба! И дело не в геймификации или упрощении процесса обучения. Здесь образование происходит через выводы, сделанные ребенком в игре самостоятельно.

Что же ждет таких детей после школы? Много чего необычного: практико-ориентированные курсы, волонтерские программы, позволяющие ребенку целый год пробовать себя в той сфере, которая ему нравится, утвердиться в своем выборе или, наоборот, понять, что ему нужно что-то другое. Кстати, в Европе дети целый год после школы ничего не делают. Правда, это только кажется. На самом деле они ищут, пробуют себя в разных сферах, путешествуют. Год осмысления позволяет им саккумулировать уверенность и набраться опыта. В конце концов, просто отдохнуть от многолетней гонки.

Эта традиция возникла не от лености европейской элиты. «Мне особенно импонирует философия, которой отдавали предпочтение правящие классы Европы на протяжении тысячелетий, – пишет Гатто. – Я сам по мере возможности применяю ее на своих уроках. Мне кажется, эта концепция действенна для бедных детей в не меньшей мере, чем для богатых. В основе этой системы образования лежит убежденность в том, что единственной реальной основой обучения является самопознание. На всех этапах такого обучения, в любом возрасте ребенка ставят в положение, когда он без подсказки и помощи должен решить какую-либо проблему».