У Мэри просто не было слов. Она бросала растерянный взгляд то на носки с варежками, то на сапоги, то на коробку из-под сока. И все это фиаско просто не умещалось у нее в голове. Она достала из рюкзака последнюю пару носков и натянула на ноги. Почему я не догадалась сразу надеть на себя две пары? Идиотка! К ногам пока еще не вернулась прежняя чувствительность. Достав зажигалку, Мэри зажгла ее и поставила в снег перед собой, словно спасительный огонь. Держа руки над пламенем, она растирала ладони. Еще и еще.
Безрезультатно. Руки не согревались.
Подцепив пальцами сапожки, она поставила их перед собой. Носки сапог глядели на нее, словно были изрешечены пулями разного калибра. Но что-то еще в них было не так. Мэри схватила один сапог и попыталась надеть на ногу. Не получилось. Она взяла другой сапог и попробовала надеть его. Безрезультатно.
Из-за того что они несколько часов простояли возле костра, их форма деформировалась, и они уменьшились, поэтому и не налезали на ногу.
– Мне конец, – у Мэри не осталось сил кричать, а толку?
Она осталась при минусовой температуре, без еды и воды. И без обуви.
8
– Почему ты сразу не сказал, что промочил ноги? – Влад осторожно снял мокрые носки с ног двенадцатилетнего Степки и швырнул их на деревянный пол. Те издали чавкающий звук, словно бросили мокрую половую тряпку. Ботинки Степки небрежно валялись где-то в углу.
– Я… я боялся, что вы начнете меня ругать, а ребята будут надо мной смеяться, – хныкал испуганный мальчик, бросая осторожный взгляд на ребят, которые столпились вокруг.
– Никто над тобой не собирался смеяться, – инструктор бросил в сторону ребят строгий взгляд и те перестали шептаться. – Алин!
– Бегу, бегу! – Алина, расплескивая на бегу воду, несла тазик, и Влад аккуратно погрузил в теплую воду побледневшие ноги Степки.
Это должна была быть вторая вылазка для Мэри из лагеря, зимой 2017-го. Вылазка представляла собой поход на 20 километров от лагеря и ночевку в горах при -25 градусах, а на следующий день обратно.
Но как только компания прошла километров пять-десять, кто-то сказал Владу, что Степа плачет. Для мальчика это была первая вылазка и он, видимо, перепугался. Его пытались расспросить, что же случилось, но он отказывался говорить при всех. Тогда Влад отвел его в сторонку и малыш признался, что из зависти стащил у старшего брата его новые крутые ботинки с мехом и хотел в них покрасоваться в походе. А ботинки были малышу больше на два размера. В них залетал снег все время, словно ягоды в корзину, а мальчик терпел, даже когда ноги начало ломить. Даже когда слезы лились ручьем, он сглатывал их, но молчал.
И вот они вернулись обратно в «Олимп» – двухэтажный бревенчатый домик, где было все для удобства и отогрева маленьких балбесов.
– Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил Влад спустя десять минут.
– Уже лучше, спасибо вам, – всхлипывая ответил Степка.
Алина заварила ему горячий сладкий чай, и он отхлебывал маленькими глоточками, держа чашку двумя руками, согревая их. Бедный Степка все еще выглядел расстроенным. Остальные ребята давно поснимали куртки и поднялись на второй этаж, по комнатам. У мальчиков комната в правом крыле, у девочек в левом. Влад велел им переодеться, отогреться и спуститься в общий зал на первый этаж через час, для общего собрания.
– И запомни, сынок, – инструктор осторожно протирал ноги мальчика сухим полотенцем. – …чувствуешь так что-нибудь?
