* * *
«Мне уже сорок шесть лет, и настала пора остепениться» [51]. Фрэнк Синатра принял важное решение. Тот, кто после своего развода с Авой Гарднер в 1957 году давал пищу журналистам и сплетникам своими ночными похождениями в Голливуде, решил перейти Рубикон. Действительно, за несколько дней до этого в отдельном кабинете в звездном ресторане «Романофф» он попросил руки своей избранницы сердца. Но та, о ком он говорил как о своей единственной любви, звалась отнюдь не Мэрилин.
Фрэнк был пленен чарами Джульетт Проуз в 1959 году во время съемок фильма «Канкан» [52]. Эта уроженка Южно-Африканской Республики играла в нем роль танцовщицы, чьи длинные ноги смогли одновременно вызвать возмущение Никиты Хрущева[53] и пленить Фрэнка Синатру. Но это только ранило покинутую любовницу. «То, что Джульетт на десять лет моложе Мэрилин, уже само по себе не в пользу Блондинки, но то, что у нее великолепные ноги, будет еще почище», – так говорили те, кто их знал. Мэрилин и так очень комплексовала по поводу своих ног, слишком, по ее мнению, коротких и толстеньких[54].
Увы! В то время как Блондинка надеялась на предложение руки и сердца, другая женщина, помоложе, завоевала сердце эстрадного певца. «Если целью м-ра С. было обидеть Мэрилин, он этого добился. (…) Она была поражена и оказалась перед лицом измены, в то время как другая торжествовала. Она очень по этому поводу переживала»[55].
* * *
Монтан, Миллер, Синатра… Ее любовный триптих стал лишь серией последовательных горьких разочарований. Нисколько не похожая на гламур с глянцевых обложек иллюстрированных журналов, в начале лета 1962 года личная жизнь Мэрилин представлялась катастрофой. Ей оставался только один выход: заняться своей карьерой и снова завоевать на афишах то место, которому так завидовали многие другие женщины.
Дорис Дей, Ким Новак, Джейн Мэнсфилд, Шерри Норт, Дайана Дорс… Список клонов Блондинки продолжал расти.
И началось это еще в феврале 1953 года, когда Мэрилин только делала первые шаги на пути к славе. В то время, чтобы надеяться на успех, юные актрисы должны были представить режиссерам и зрителям два главных козыря: белокурые волосы с платиновым оттенком и грудь, способную свести с ума американца мужского пола. Но схожесть определялась не только этим: когорта «новых Мэрилин» разговаривала, как она, напускала на лицо то же самое выражение, копировала ее макияж и ходила, как она, покачивая бедрами.
И вот что самое удивительное – подобная конкуренция зарождалась в той же киностудии, где работал оригинал. «20-й век Фокс» действительно искала двойников. Занук вовсе не желал «копать» под звезду своей фирмы: видя появление эфемерных старлеток, он был искренне убежден, что успех Мэрилин преходящий, мода, не более того. Он и «Фокс» должны были теперь быть начеку, чтобы оказаться на гребне следующей волны.
Но Дэррил Занук заблуждался: Мэрилин была уникальна в своем роде. Это констатировал – добавив сюда комплимент – режиссер Билли Уайлдер, который все же допускал, что в ходе съемок фильма «В джазе только девушки» Монро пыталась покончить жизнь самоубийством. Но Уайлдер не мог отрицать очевидного: «Определением „уникальная“ бросаются почем зря. Но для ее случая оно подходит совершенно точно. Никогда не будет такой, как она, однако только Господу известно, сколько было тех, кто ее имитировал!»
