– Хорошо, Роб, я тебя понял. Возможно, я любил однажды, когда учился в вузе, потому что у нас было что-то схожее с тем, что ты описал. Но тем не менее нет никаких гарантий, что робот бы не смог ответить так же, ведь, по сути, описание любви – это совокупность слов, которые люди тысячелетиями выражали в книгах и искусстве.
– А что такое искусство, Себастьян?
Тишина.
Это хороший вопрос, ведь роботы навряд ли понимают, что такое искусство. Даже люди не особо это понимают.
– Это трудный вопрос, Роб.
– Поэтому я его задал. Потому что робот бы не смог на него ответить.
– А ты сможешь на него ответить? Может, ты и есть робот, и самый страшный для тебя вопрос ты решил переложить на человека?
– Это был бы хороший ход.
– Это был бы ход победителя в этой игре.
– Что ж…
Минута тишины. Оба раздумывают, как быть.
– Давай так, – начал Роб, – предлагаю нам обоим ответить на этот вопрос, но раз уж я первый спросил тебя про искусство, то ты отвечаешь первый.
– Ладно, я попробую это сделать, – Себастьян помедлил, подбирая правильные слова. – Искусство – это в первую очередь существо человека, ведь без человека не было бы искусства, и человек, занимающийся искусством, считается художником. Художники в какой-то степени являются мыслителями, ведь когда они что-то делают, то раздумывают над тем, делают ли они правильно или неправильно, и если им что-то не нравится, то они начинают заново. Каждый раз художники постоянно находятся в процессе создания искусства, они пытаются понять глубинные смыслы бытия, проектируя свое видение на холсте, в скульптуре или поэзии. Поэтому я считаю, что искусство – это процесс, через который художник демонстрирует свое видение смысла.
– Какой замечательный ответ.
– А ты что на это скажешь?.
– Я думаю, робот бы не смог так ответить, разве что если в него заранее не загрузили чьи-то формулировки понятия искусства.
– Потому что я не робот. Что ж, Роб, твоя очередь.
– Я даже не знаю, что тут можно добавить, потому что мое видение искусства до твоих слов представлялось чем-то иным, более простым. Искусство казалось для меня абстракцией бытия, попыткой взглянуть на вещи как-то иначе.
А что, если Роб – искусственный интеллект, который постоянно общается с такими, как я, а комнаты представляют собой уровни, и с каждым уровнем робот становится умнее и его сложнее обмануть? Если это так, то похоже, что я только что научил робота говорить про искусство. Я практически уверен в том, что говорю с роботом, почти готов нажать красную кнопку, но надо быть уверенным на все сто. Только если я правильно определю искусственный интеллект, мне заплатят втройне.
– Ладно, Роб. Если тебе нечего добавить на тему искусства, то, может, поговорим о Боге?
– Хорошо, давай поговорим.
– Ты веришь в существование Бога?
– Нет.
– Почему? Может, потому, что искусственный интеллект, созданный людьми, считал бы нас богами?
– Ха-ха, нет, Себастьян, я не искусственный интеллект и уж тем более людей за богов не считаю. Я обыкновенный атеист, таких полно среди людей.
– Но людям свойственно верить во что-то, так во что веришь ты?
– Пожалуй, я верю в себя, свое существование и в мир вокруг. А существование Бога никогда не было доказано и не будет.
– Отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия.
– Некоторые трансцендентные вещи в метафизической реальности не подлежат поиску доказательств.
