Незнакомец ухмыльнулся и покачал головой.
– Первое правило для туристов, взять надежного проводника, а лучше нескольких. Как звали вашего шутника?
– Пар, – ответил Макс.
– Знаю его. Это бывший мародер. Вам повезло, что вы наткнулись на него, а не на другого такого же. Пар не убивает своих клиентов, в отличие от других.
– Ты нам поможешь добраться до поселка? – спросила с надеждой Ханна.
Незнакомец посмотрел на нее долгим холодным взглядом, от которого захотелось опустить глаза.
– Здесь на много миль нет ни одного жилого поселка, – ответил он. – Но я выведу вас к людям.
Незнакомец тем временем порезал мясо небольшими кусочками и, насадив их на металлические прутья, повесил над огнем. Вскоре к запаху дыма присоединился запах жареного мяса, вызывая спазмы в желудке от голода.
– Как тебя зовут? – спросил Макс. – У тебя тоже есть прозвище?
– Прозвище есть, но вам не зачем его знать. Зовут меня – Лерой.
* * *
Ранним утром началась зачистка, военные снова громили логово Инграма.
Кейт сидела в бункере в своей комнате с маленьким Джейком. Как и предсказал Инграм, шерсть с мальчика сошла к двум годам, и с первого взгляда никто бы не подумал что он мутант. Но для своих лет мальчик был необычайно развит, он быстро бегал и хорошо говорил, а главное все понимал. Им пришлось два года скрывать ребенка от чужих глаз, ведь в Зоне не любили мутантов, их истребляли, чтобы не переродился род человеческий. Таков был не писаный закон.
Инграм в последнее время стал часто брать сына с собой, куда бы ни шел. И не удивительно, что любимыми игрушками у мальчика было оружие но, слава Богу, без патронов.
Кейт жила с Инграмом в Городских развалинах уже два года и за это время сумела понять, что он тоже мутант. Иногда это ее пугало. Она так же заметила за ним одну интересную особенность, когда он не хотел с кем-либо встречаться или разговаривать, те люди странным образом его не узнавали и не замечали. Однажды она попросила его рассказать об этой его особенности. Инграм не хотел говорить на эту тему, но все же, ответил ей.
– Если я хочу остаться незаметным, – сказал он. – Я просто ухожу в себя. После этого никто не помнит моего лица. Это не объяснить словами.
На самом деле Инграм сильно переживал, что себя он может отгородить от опасностей, а своего сына нет. Ведь теперь каждая собака в Городских развалинах знала, что Джейк сын лидера группировки головорезов.
Кейт немного подумала и внезапно спросила:
– Может случиться так, что и я когда-нибудь не узнаю тебя?
– Если я перестану тебе доверять, ты меня больше не увидишь! – ответил тогда Инграм и вышел из комнаты, оставляя Пантеру наедине со своими мыслями.
А подумать было над чем. Жизнь в Городских развалинах текла однообразно. Дальше постов, где стояли клановцы из группировки, охраняя территорию, Кейт никуда не ходила. А клан Инграма состоял из одних беглых уголовников с Большой земли, поэтому стычки с военными были очень частыми. Не считая постоянных перестрелок и зачисток, жизнь тут была размеренной и спокойной. Но Пантера понимала, что начинает уставать от оседлой жизни. Ей до безумия не хватало Сойки, Скифа, Хищника и, конечно же, Лероя. Он снился ей часто, особенно в последнее время. Кейт боялась, что Инграм догадается об ее душевной боли.
Конечно, Лерой был тираном, она боялась его, но была уверена, что он любит ее до безумия. От его любви было тесно ее душе, которая томилась словно птица в клетке. С Инграмом жизнь стала совсем другой. Он никогда не обижал Кейт, не угрожал расправой. И поначалу Пантера была рада такой перемене, но со временем поняла – ей не хватает той клетки. И этот крик души она тщательно пыталась скрыть от Инграма.
