Мертвые хозяева. Что есть обнажившаяся душа!? - страница 17

– Это все не проблема! Плавать я тебя научу. А смелость приложится, если сильно захотеть быть смелым и к сердцу своему прислушиваться. И взрослые боятся, но не тот смелый, кто ничего не боится, а тот, кто преодолевает свои страхи. Я всегда всем говорю, что не так страшен черт, как его малюют. Поверь, эти мальчишки ничем тебя не лучше. А то, что ты выше и сильнее их, это же твое преимущество, это твоя особенность. Ты должен гордиться собой и принимать себя таким, какой ты есть, тогда и они будут тебя принимать и не посмеют обидеть. Люби себя, и голову выше!

– Я не хочу быть грозным, мне не нравится с кем-то ругаться, а плавать я хотел научиться, но отцу некогда, а сам я не смог, – мальчик был грустным.

– Твоего батю я знаю, все нормально, сговоримся, и будешь ты у меня другом, и всему я тебя научу полезному. И раз мы так приврали, и нам поверили, и все считают, что ты герой, значит, ты будешь героем. Вот моя Соня, племянница, ей девять лет, и будешь ты теперь ее рыцарем, защитником и другом. Она с девчонками, конечно, общается, но ей не очень интересно в куклы играть. Тебе сколько лет?

– Одиннадцать скоро, я буду хорошим другом! – обрадовался мальчик и густо покраснел, опустив глаза, когда Соня на него посмотрела.

– А давай поиграем в мяч, хочу мяч погонять как в футболе, – предложила девочка.

– Побегайте, только, Сонька, через час мама придет с работы, и будем есть!

– Хорошо, догоняй меня, Сема!

***

Тринадцатилетний Сема нес на своих крепких плечах Соню. Она радостно сидела на нем и обозревала округу впереди, держась за Семину голову. По всему селу они любили так носиться. Он придерживал ее за коленки и несся вниз со склона покатой дороги, девочка визжала от легкого испуга.

Целый день он мог ходить и бегать с ней так, она была для него легкой. Пожилые люди ругали их, кто-то крутил у виска, дети шутили и называли их парочкой.

Сема действительно стал гордиться своими габаритами и всегда защищал Соню по любому поводу и даже без повода. Его стали бояться мальчишки и никогда не говорили плохо про него в глаза. Но чаще Сема просто шутил, веселился, всех подбадривал, помогал. С Григорием он проводил много времени и научился отлично плавать. Они втроем, Григорий, Сема и Соня, ходили в маленькие походы в лес, за грибами, часто проводили время, пася скотину, ходили купаться, загорать, гоняли мяч, делали вместе уроки.

Соня была уверенной в себе девочкой, и, когда в школе ее дразнили, она поднимала голову вверх и смеялась обидчикам в лицо, и вообще не принимала все близко к сердцу, и поэтому от нее быстро отстали. Дома ее любили, и она привыкла чувствовать себя значимой и нисколько не хуже других.

Она лежала на металлическом холодном столе, прикрытая белой простынкой. Здесь она была не одна. Тела как на подбор лежали на спине, тела, что уже не ощущали связь с жизнью, им было все равно, где и на чем лежать.

Ярослав смотрел на ее синюшное лицо, обескровленные уста и сомкнутые веки, ему было больно. Запах, снова этот знакомый, самый невыносимый запах на земле просочился в ноздри, в самую глубину носа, и застрял там, как толстая пробка.

Теперь он стоял на земле, земле, что скрывает под своей поверхностью нелицеприятное зрелище. Поверхность земли тоже не радует взор. Кладбище – горькая обитель, приют вечной скорбной памяти и тленных тел.

Кто не закопал могилу, кто оставил яму вырытой? Ярослава тянет неведомая сила к краю могилы, ноги не слушают его. Он на краю, он смотрит вниз, там лежит она в белом платье просто на голой глубине земли и поедает свою плоть. Она вгрызается зубами в свою руку и вырывает куски мяса, и выплевывает их, и снова, как голодный лютый зверь, разрывает свою плоть, но не чтобы съесть, а чтобы избавиться от нее.