– Милорд Бастельеро! – обратился к нему Райнгартен, у которого только блеск во взгляде выдавал нетерпение. – Вы здесь единственное незаинтересованное лицо. Не окажете ли честь зачитать наш выбор и подсчитать голоса?
«Ах, вот для чего меня пригласили», – усмехнулся Грегор, но поднялся и поклонился, церемонно проговорив:
– Сочту за честь, милорды.
Райнгартен подал ему пять записок и бумажный кораблик, на котором тоже было что-то написано. Грегор развернул его первым, с насмешливой неторопливостью стараясь не повредить листок. Знал бы Орден, от чего и кого зависит его судьба!
– Дункан Роверстан! Белая гильдия! – прочитал он и показал измятую бумажку всем присутствующим.
– Магистр Волански, – с усталой терпеливостью сказал Райнгартен иллюзорнику, который, высунув кончик языка, упоенно трудился над следующим корабликом. – За Роверстана голосовать нельзя. Его здесь нет.
Волански глянул на него с искренним сомнением, а надпись на бумажке в руках Грегора поблекла, на миг выцвела и сразу появилась вновь. Теперь она гласила: «Все равно Роверстан».
Грегор пожал плечами и показал всем бумажку.
– Магистр, назовите кого-нибудь другого, – с потрясающим терпением попросил Райнгартен.
Бумажка мигнула и сообщила: «А может, все-таки Роверстан, а?»
– Магистр Волански, кажется, издевается, – раздраженно сказал Грегор, бросая листок на стол.
Тот обиженно мигнул и стал совершенно белым.
– Полагаю, милорды, – сдержанно сказал Эддерли, – мы можем в данном случае отступить от правил и посчитать магистра Волански воздержавшимся. Ничего, пять голосов – это все равно большинство Совета. Все согласны?
Магистры закивали. Волански, ничуть не расстроившись, расправлял кораблик.
Грегор развернул следующий листок, прочитал:
– Этьен Райнгартен! Оранжевая гильдия!
Показал его всем. Развернул еще один:
– Этьен Райнгартен! Оранжевая гильдия!
Покосился на стихийника. Спокойствие того все-таки дало трещину, скулы Райнгартена слегка порозовели. Грегору вдруг стало совершенно неинтересно, кто все-таки выиграет. Детские игры какие-то! Он быстро открыл третью записку, глянул на имя. Закусил губу и поднял взгляд на присутствующих, с тихой холодной злостью пытаясь определить, чья это дурацкая шутка. Магистры смотрели на него в ответ. Задумчиво, удовлетворенно, насмешливо и непроницаемо… Все, кроме Волански – тот упоенно играл с корабликом.
Грегор, не читая имя вслух, быстро развернул два оставшихся листка. На всех трех оно было одинаковым.
– Милорды магистры… – выдохнул он. – Простите, но это не смешно!
Райнгартен подошел к нему и заглянул в бумажки. Валлендорф крутил головой из стороны в сторону с тревожным видом, иногда заискивающе глядя на стихийника, а тот сжал губы в ниточку и побледнел. Грегор его понимал…
– Это невозможно, – сказал он, четко выговаривая каждый звук. – Позвольте напомнить, что я не могу быть кандидатом на пост Великого Магистра. Архимаг избирается из членов Совета! Я не глава гильдии, я обычный преподаватель!
Три бумажки жгли ему руку. На каждой было выведено: «Лорд Грегор Бастельеро, Фиолетовая гильдия».
– Это невозможно! – выкрикнул он, срываясь, и только тут Эддерли очень ровно и словно нехотя сообщил:
– Устав Совета требует избрать Архимага из присутствующих. Вы же не станете отрицать, что присутствуете на Совете, лорд Бастельеро?
– Я не магистр! – огрызнулся Грегор и оглянулся на отошедшего Райнгартена.
