– Извини, мой хороший, – потрепал его Аластор по ушам. – Ничего веселого, такая гадость.
И подумал, что предупреждение предупреждением, но на город уже спускаются сумерки, ночевать он здесь точно не станет, значит, нужно стрелой лететь на рынок, скупать все, что можно, и возвращаться в сторожку. А Шермез они потом объедут стороной. Отвратительный городишко!
Глава 4
Долги старые и новые
Метель, так бушевавшая с утра, наконец улеглась, в мутное окно сторожки заглянуло солнце, но мучительная тревога, изводившая Айлин с самого отъезда Аластора, не только не отступила, но и словно бы стала вдвое сильней. Втрое! Что, если Ала схватили люди канцлера? Правда, с ним Пушок… Но ведь Пушок – всего лишь собака, хоть и самая лучшая на свете, что он может против стражников? Он ведь никогда в жизни не нападал на людей! Нужно было ехать с ними!
«Чушь! – сердито возразила Айлин самой себе. – Аластор прекрасно о себе позаботится! А Пушок позаботится о нем. Лучано же оставлять совсем одного никак нельзя. Так что изволь прекратить думать глупости! Или, если никак не можешь перестать беспокоиться, займись… хоть чем-нибудь!»
Она осмотрелась, пытаясь понять, чем же можно заняться, и почти сразу вспомнила, как Фарелли беспокоился о своей лютне. Выругав себя, что не проверила драгоценный инструмент раньше, Айлин метнулась к футляру, оставленному Аластором у стены, откинула крышку и замерла от удивления – лютня была совершенно сухой, словно на нее не попало даже самой крохотной капли воды. Да и сам футляр будто и не падал в ледяной ручей… как это возможно? Впрочем… Айлин прикрыла глаза, пробежала кончиками пальцев по крышке и тихо, изумленно вздохнула. Артефактный футляр! Непромокаемый… Так вот что сберегло лютню! Дон Раэн и правда сделал Лучано драгоценный подарок, да благословит его Странник.
Но чем же ей заняться в таком случае? Ох, да о чем тут думать? Рубашка и… прочее белье… которое Аластор надел на Лучано перед самым отъездом, – последние, оставшиеся сухими и чистыми. Вот и прекрасно, стирка – лучший способ отогнать любые мысли! Лучше – только чистка котлов, это она еще по Академии может подтвердить. Так, сначала надо набрать и натопить снега!
Следующие часа два-три ей не то что думать о пустяках, вздохнуть было некогда! Хотя одежды у них троих оказалось не так уж много – три смены белья у итлийца, одна у Аластора и две у нее самой, – но Айлин впервые оценила труд прачек. Ей пришлось раз за разом набивать снегом небольшую деревянную кадушку и топить его магией. Воды почему-то получалось до обидного мало, гораздо меньше, чем было снега, а заканчивалась она мгновенно! Айлин старательно терла тонкое полотно куском душистого мыла, взятым в дорогу для личных нужд, полоскала его, потом вычерпывала грязную воду, выливала во двор и заменяла ее свежей…
Закончив стирать, Айлин представила, что профанки всю жизнь стирают без магии, и ужаснулась. Как у них это получается?!
А потом еще пришлось думать, как развесить постиранное белье над крохотной печью! Не иначе как по очереди! И никакой магии для сушки, потому что остаться посреди леса с беззащитным больным на руках и потраченным на стирку резервом – полная глупость.
От влажной ткани, стоило разместить ее на предусмотрительно натянутой веревке, повалил пар, совсем как в купальне. Айлин истово понадеялась, что Лучано не станет хуже от такого влажного жара. И тут же насторожилась: во дворе оглушительно громко заскрипел снег, потом заржала лошадь… Приехал кто-то чужой или наконец вернулся Ал?
