Местные призраки взяли тайм-аут и не препятствовали спецназу. Со всеми мерами предосторожности они покидали грузовой трюм – мимо того места, где Крамер гонялся за «кроликом», мимо контейнера, набитого сгнившей биомассой. Судно сохраняло накрененное положение, но пока еще не такое, чтобы контейнеры съезжали и грудились в кормовой части, что означало бы немедленную катастрофу. Был затоплен крайний отсек, имеющий отношение к гребному винту. Вода уже просачивалась через щели в сварных швах, и как-то не хотелось представлять, что начнется, если эти швы окончательно расползутся и у воды не останется препятствий, чтобы затопить все пазухи нижней грузовой палубы. Безопасное место, чтобы отдышаться, привести в порядок голову и наметить планы, обнаружилось в машинном отделении. Несколько минут исследовали с фонарями закоулки под омертвевшими агрегатами, перегородили обе двери и в изнеможении попадали на гниющее тряпье под редуктором главного двигателя. Даша съежилась под трубами системы водного охлаждения, отвернулась, ее потряхивал озноб. Котов вооружился сигаретой, высосал ее в несколько затяжек, извлек вторую, стал курить медленно и вдумчиво.
– То есть вечер откровений, я так понимаю, не получится? – обронил Глеб в пространство.
– А уже вечер? – насторожился Вадим.
– Может, и так, – устало пробубнил Платон. – Сомневаюсь, что в этом «подземелье» работают законы времени.
– Работают, – лаконично бросил Крамер и глянул на часы. – Законы времени работают везде. Начало десятого утра… Ничего себе, – он вздрогнул и, кажется, усомнился в своей предыдущей фразе. – Странно, парни, мы бегаем по этому корыту всего лишь чуть больше трех часов…
Платон проворчал, что его уже достала темнота и глаза слезятся от света фонарей. Пока коллеги наслаждаются бездельем, он, пожалуй, ознакомится с местными агрегатами – в их устройстве нет ничего сложного. Что в моторной лодке, что в контейнеровозе – принцип работы один. И только дилетанты видят какую-то разницу. Двигатель он, разумеется, запустить не сможет, но что касается дизельного генератора… Поднялся и побрел в соседний машинный отсек, где сразу же начал греметь крышками баков и чертыхаться.
– Человек может все, – как-то нейтрально сказал Крамер и тяжело вздохнул.
– Пока не начнет что-то делать, – фыркнул Никита. – Вот не сидится на месте этому мастеру на все руки. Что бы ни делать, лишь бы что-то делать…
А Глеб опять терял связующую нить. Он упорно пытался сосредоточиться, выстроить систему. Три часа – это тоже много! Катастрофически много! Инструкции, полученные в штабе флота, были конкретными. Оперативно обследовать судно, позволить «компетентным товарищам» осмотреть единицу груза и связаться с радиоточкой подводной лодки, бороздящей просторы океана сотню миль южнее Крысьих островов. Выделенная частота и рация «Беркут» прилагались. Помех в океане нет. Лодке требуется три часа, чтобы подойти к дрейфующему контейнеровозу. Информации о том, что судно может затонуть, не было. Какого хрена они тянут резину?! Пусть высаживают на «Альбу Майер» компетентную группу, и плевать, с кем они тут будут разбираться – с призраками, с живыми! А с людей Дымова довольно! Уж больно воняет это веселенькое дельце…
Платон за углом продолжал громыхать мертвым железом, пытаясь пробиться к генератору, а Глеб уже выкапывал из рюкзака рацию. Дьявол! Связи не было – только частокол непроходимых помех! Немудрено, они сидят практически в трюме, под толщами железа!
