Мертвый и Похороненный - страница 10

Мой приятель из прачечной рассказал, что сам Гаро никакого отношения к аристократии не имеет, просто он вовремя стал любовником танессы. А потом она умерла, и оставила ему наследство.

Разговаривать с Гаро страшно – он нависает над тобой, как фонарный столб, а из глаз его то и дело сверкают темно-красные вспышки. Он никогда не принимает гостей сидя, хотя трон у него есть. Утром он встречает приглашенных, лежа в постели публичной спальни, а в остальное время – стоит посреди тронного зала. Он заставляет подходить вплотную к себе. Приятель сказал, что ему это нужно для того, чтобы чувствовать дыхание собеседника. Вроде как в этом случае ему не могут причинить вред.

Теперь буду писать реже, работа отнимает много времени. Деньги буду отправлять регулярнее.

Рако.

Приписка.

Письмо было изъято и адресату не доставлено.

* * *

Архив Тармы

Стенд Сигма

Короб 3 –

указания

Код документа 22/3

Коменданту полевого лагеря Дубки Родри-Шакалу от Гаро.

Повелеваю принять человека, доставившего этот документ, как меня самого. Ему надлежит выделить три десятка тяжелых пехотинцев и ни о чем не спрашивать. Если он сам заговорит, слушать дозволяется.

С грузом, который он передаст, надлежит поступить следующим образом: мешки из фургона с красной крышей поместить в склад и не вскрывать до особых распоряжений. Мешки из фургона с синей крышей сложить в центр лагеря и также не трогать. Вино из ящиков третьего фургона разрешается пить в разумных пределах.

Кроме того, в ночь после отбытия посланника надлежит выставить тройную охрану и всем им завязать глаза. Пусть охраняют на слух.

И последнее – мое прибытие в лагерь Дубки держать в секрете. О посланнике моем также надлежит забыть сразу по его отбытию.

Гаро, день седьмой, месяц жаворонков.

* * *

Архив Тармы

Стенд Сигма

Короб 6 –

неразобранные мемуары.

Код документа 32/2

Мы нашли их уже мертвыми, там даже мухи уже роились. Но стража не хотела ничего слушать. Нас схватили и сунули в клетку, как зверей. А на соседнюю телегу свалили гору трупов. Их было, наверное, человек тридцать, не меньше. У них были лопнувшие глаза. Прямо взаправду лопнувшие, как будто протухшие помидоры. Лиц было не разобрать, но по виду их было понятно, что это разбойники.

Мы с братом попали в общую темницу. Там воняло, и было много народу. Один человек, сумасшедший, вырывал на себе волосы прядь за прядью и стонал. А потом начал рассказывать. Сначала невнятно, почти шепотом, а потом все четче и четче. Их наняли и посадили в засаду. Наказали ждать трех всадников и крытую легкую повозку. Они должны были всех убить. Наниматель сказал, чтобы они не медлили и стреляли безо всяких предупреждений. Но у главаря были странные понятия о чести – он подумал, что тридцать человек против четверых это очень много, и решил предупредить об атаке.

Когда он разъяснял странникам, что сейчас они будут убиты, из повозки показался длинный и тощий тип в маске, закрывающей половину лица. Он смеялся. Сначала просто хихикал, как дурачок, а потом его смех становился все громче и громче. Потом стал похож на гром с ураганом, а потом у разбойников начали лопаться глаза и уши. И только один этот сумасшедший сбежал. Или он вообще там не был, а то было его видение, у блаженных бывает такое, в нашей деревне был один… [страница вырвана]

На допросе я все сказал, как было. И как мы нашли тела, и о том, что слышал в темнице. Нас с братом отпустили.