Он остановился в отдалении, так и не приблизившись.
Грегори и сам не знал, какого черта поперся сюда, когда понял, что похороны уже начались. Хотел перехватить процессию по дороге? Помешать? Попросить перенести погребение на завтра?
«Повторного вскрытия не будет. Похороните дочь»…
Кто, спрашивается, тянул его за язык?
Как бы то ни было, сейчас было уже слишком поздно. Убрав руки в карманы брюк, он с досадой сжал в кулаке лежащие там пробирки; стекло тихо звякнуло.
А ведь какие-то полчаса, и он бы успел…
Если бы не рассиживался в морге, занятый тем, что читал напарнику нотации, разумеется.
От злости на самого себя Грегори сильнее сжал кулак, и на сей раз тонкие стеклянные стенки не просто звякнули, соприкоснувшись друг с другом, а захрустели, трескаясь. Ладонь обожгло болью. Он торопливо разжал пальцы и выпростал руку из кармана — поперек ладони пролегла длинная полоса пореза, быстро набухающая кровью.
Грег выругался себе под нос и, не имея с собой ничего, чем можно было бы перевязать рану, просто снова сжал руку в кулак.
Церемония прощания проходила в части погоста, расположенной в низине, и со своего места Грегори прекрасно видел все происходящее. Вот беспрестанно заваливающуюся деревяшку-памятник наконец вкопали достаточно глубоко, чтобы она замерла в вертикальном положении. Вот мать Карины, громко заголосив, рухнула на колени возле могилы дочери. Вот кто-то из родственников принялся ее утешать. Вот крик-плач подхватили соседки…
Грег попятился и невольно сжал кулак крепче, отчего накопившаяся в ране кровь побежала сквозь пальцы с новой силой и, словно весенняя капель, сорвавшись с ладони, полетела вниз, для полного счастья еще и запачкав светлые штаны на уровне колена.
Грегори, снова пробормотав ругательства, торопливо отставил руку подальше от одежды.
Хорошо быть магом: пара ударов сердца — и подобные порезы затягивались сами собой. Только он больше не маг…
Скрипнув зубами, Грег потряс рукой, избавляясь от лишней крови — пустяковая рана, а целый ручей! Хорошо хоть, не ночь, а то вся нежить перебудилась бы…
А когда вновь поднял глаза, то столкнулся взглядом с другими глазами: круглыми каре-зелеными, глядящими на него, как и прошлым утром, через частокол несвежих волос.
Бриэлла. Бриэлла Делси — так ее звали. Он прочел в досье, когда искал их адрес проживания. Младшая сестра Карины четырнадцати лет.
Бриэлла стояла в толпе скорбящих недалеко от матери. Только если все остальные смотрели на могилу, то она в другую сторону — прямо на него. И было в этом взгляде нечто такое, отчего Грег почувствовал в горле ком размером с огромную южную дыню, — не агрессия и не злость, как в их прошлую встречу. А кое-что во много раз хуже — надежда.
Девочка не шевелилась, замерла, словно статуя, и единственным живым в ней оставались только глаза. Полные надежды и горя.
Грегори даже не сомневался: стоит ему дать ей знак, как она сорвется с места и бросится к нему, вмиг забыв все претензии к его работе, и выполнит все, о чем он попросит. Будет нужно — разгонит всех с кладбища. Нужно — сама выроет сестру. Все что угодно — лишь бы он помог их семье докопаться до правды.
Грег крепче сжал зубы и резко отвернулся, разрывая контакт взглядов.
Уверенно и не оглядываясь зашагал обратно — в сторону кладбищенских ворот.
Вскрывать только что закопанную могилу и тревожить дух усопшей — на погосте, без присутствия черного мага и официального разрешения от властей?
