Мертвый след. Последний вояж «Лузитании» - страница 25

, которые, согласно частному изданию, повествующему об истории магазина, оказались выставленными на продажу главным образом “вследствие распада библиотек в старых английских поместьях”^>118. Витрины магазина на Вашингтон-стрит притягивали толпы любопытных в обеденный час. В витринах с одной стороны от входной двери были выставлены редкие книги, с другой – новые, включая те, что были украшены самыми аляповатыми обложками и уже тогда назывались “бестселлерами”. (Одного популярного американского автора, ежегодно выдававшего по бестселлеру, звали, как ни странно, Уинстон Черчилль.) Магазин одним из первых начал предлагать “остатки тиража” – некогда популярные книги, оставшиеся нераспроданными после пика продаж, которые издатели готовы были сбыть Лориэту с большой скидкой. Он, в свою очередь, продавал их клиентам за малую долю первоначальной цены, и это стало такой популярной статьей дохода, что магазин начал каждую осень выпускать “Каталог остатков”.

Но главное отличие “Лориэта” от остальных книготорговцев с самого начала состояло в том, что Лориэт-старший ежегодно ездил в Лондон, чтобы скупать там старые книги и продавать их в Америке по гораздо более высоким ценам, пользуясь разницей в спросе, существовавшей на противоположных берегах Атлантики, и одновременно – падением цен на морские перевозки и появлением быстроходных трансатлантических пароходов. Первую поездку Лориэт совершил в 1873 году на “Атласе”, одном из первых пароходов “Кунарда”. Его покупки то и дело попадали на страницы газет. Одному приобретению – Библии 1599 года, Женевской или “Библии штанов”, названной так, поскольку одежда Адама и Евы обозначалась в ней словом “штаны”, – была посвящена почти целая колонка в “Нью-Йорк таймс”^>119. К концу девятнадцатого столетия компания стала одним из крупнейших в стране поставщиков из-за границы и продавцов редких книг, рукописей и иллюстраций; ее экслибрисам суждено было стать сокровищами для будущих библиофилов.

Чарльз Лориэт-младший, продолжая начатые отцом трансатлантические вояжи, готовился отправиться в очередное путешествие за товаром в последнюю неделю апреля 1915 года. Он собирался, как всегда, пробыть в Лондоне несколько месяцев, охотясь за книгами и литературными редкостями, которые следовало приобрести, упаковать в ящики и морем привезти обратно в Бостон. Самые ценные находки он перевозил в своем личном багаже, и ему никогда не приходило в голову застраховать их, “поскольку риск”, по его словам, был “практически нулевой”^>120. Даже война не заставила его отказаться от этой привычки. “Мы считали, что пассажирским пароходам не грозит нападение субмарин”, – писал он.

Он купил билет – номер 1297 – у агента “Кунарда” в Бостоне и по ходу дела спросил, будут ли “сопровождать корабль в зоне военных действий” крейсеры. Клерк ответил: “О да! Будут приняты все возможные предосторожности”^>121.

Лориэт выбрал “Лузитанию” из-за ее скорости. Обычно он предпочитал корабли небольшие, медленные, “но в этом году, – писал он, – я хотел, чтобы деловая поездка прошла как можно быстрее”^>122. Учитывая, что “Лузитания” способна была развивать скорость до 25 узлов, он ожидал, что прибудет в Ливерпуль в пятницу 7 мая и успеет добраться до Лондона к субботе, чтобы с утра взяться за дело. Он собирался ехать с другом, Лотропом Уитингтоном, знатоком генеалогии, особенно хорошо разбиравшимся в старинных записях Салема, штат Массачусетс, и Кентербери, Англия. Оба они были женаты, но на этот раз жен в поездку не взяли. У Лориэта было четверо детей, один из них – младенец, чей портрет он решил захватить с собой.