– Да. И Сэм любит ходить на охоту. Думаю, лес – это его почти физическая потребность.
Взгляд, пущенный Розали в его сторону, показался мне на мгновение устрашающим. Она что-то хотела им сказать. Просто так на другого человека подобным образом не смотрят.
– Возможно это так, – ответила она, отворачиваясь к дороге. – Тем не менее, живут они там давно и им все нравится.
Движущаяся впереди машина плавно вошла в поворот.
Что же связывает родителей и эту супружескую пару? Новый год – это семейный праздник. На него приглашают людей гораздо ближе, чем просто друзей. Еще более странно то, что я их вижу впервые. Ни на работе, ни в гостях, ни дома я не видела этих людей. Их нет на фотографиях в наших альбомах. Что за старые друзья, которых я впервые вижу? Более того… Почему я ни разу о них не слышала?
– Мам, а как вы познакомились?
– Ох, это долгая история, – вздохнула женщина. – Ничего необычного в принципе. У нас с Сэмом одно время были общие клиенты. Мы помогали друг другу. Был один громкий процесс с администрацией города. Хотели снести памятник культуры, а на его место поставить бутик-отель. Мы с Сэмом работали вместе. Потом как-то неожиданно сдружились, познакомились с Мэри и теперь вот, друзья.
– Ясно… – интуиция очень практичная и полезная вещь. Верить рассказу матери можно примерно наполовину. – А почему вы раньше о них не говорили?
– Ты знаешь, я не люблю говорить о работе дома.
– Они ведь друзья. Нет?
– И? Нужно говорить обо всех?
– Только их ты пригласила на новогодний ужин.
– Верно, – вмешался отец. – Новогодний ужин отличный повод познакомить вас.
– Да, – в значении «нет» проговорила я и вернулась на место, возвращая руку на спину добермана.
Начинало темнеть. Дорогу запорошило снегом. Красная Хонда впереди включил поворотник. На внезапно опустевшей трассе ни одной машины. Я оживилась и принялась оглядываться. Мы съехали на обочину и двинулись вглубь леса по извилистой дороге. Из-под колес стал доноситься хруст камней и скрип снега. Чуть дальше, в чаще, начали проглядываться огни фонарей, что выстроились в ряд по обеим сторонам от дороги. В надежде увидеть среди сумрака что-то еще, я пристально вгляделась в тени меж насквозь промерзших стволов деревьев. Ночь в лесу выглядела не так привычно и безопасно, как в городе. Моя воспаленная фантазия со скоростью молнии стала возрождать в голове десятки самых пугающих персонажей ужасов.
Очень скоро мы выехали на небольшой пустырь, освещенный несколькими высокими фонарными столбами, которые издалека больше походили на факелы. Их дом стоял в центре, под открытым темным небом. Два этажа, возможно жилая мансарда, стены из красного кирпича, высокая многосложная крыша с острыми углами, широкая металлическая дверь и ни единого намека на забор, даже декоративный. Дом и лес. Больше ничего.
– Дома кто-то есть? – спросила я у мамы.
– Вряд ли. Скорее всего, охранная система включает свет.
– Могли бы забор поставить, да пару собак…
– Можно тебя попросить не бубнить?
– Конечно можно.
Мэри оставила машину почти у самого крыльца и вышла на улицу. Она двинулась в нашу сторону. Пришлось брать себя в руки и вылезать из теплого салона.
– Быстрее в дом! – кричала девушка, жестом подзывая к себе.
Перекинув сумку через плечо и зацепив поводок на ошейнике Никки, я поскрипела к дому. В лесу гораздо холоднее, чем в городе. Предусмотрительно надетые шерстяные носки не спасали ситуацию. Тепла в них не чувствовалось.
