Весь день приготовившиеся к атаке аланы наблюдали, как вдали курились дымы от жертвенных костров. Иногда вблизи на полном скаку проносились соревнующиеся в лихой езде пьяные всадники. Во второй половине дня достаточно охмелевшие пирующие массагеты окончательно утратили бдительность и уже не способны были реально оценить окружающую обстановку.
Миг развязки настал!
Приложив ко лбу символ военачальника – жетон с изображением волка на серебряной цепи, Уархаг воскликнул:
– О победоносный Хсарт! Пошли нам удачу, чтоб с богатой добычей вернуться домой!
Тут же на вершине холма вспыхнул костёр, означавший начало атаки. От подброшенных сырых веток повалил густой белый дым, его поднявшийся к небу столб стал заметен на далёком расстоянии. Вслед за тем по отрогам ближайших курганов стремительно понеслись с пиками наперевес, облачённые в доспехи, всадники. Конная лава, как ураган, неудержимо надвигалась на безмятежно пирующих массагетов. Вот вторая группа количеством в пятьсот всадников уже настигла ближайшее стадо и погнала его прочь с родных пастбищ. Безоружные пастухи под столь стремительным натиском в панике бросились спасаться, укрывшись, кто успел, в складках местности, а кто не успел, пали, поражённые меткой стрелой из лука, либо ловко заарканенные и притороченные к седлу позади победителя, став добычей аланского воина.
В один миг беззаботно отдавшаяся празднеству охрана оказалась в кольце. Никаких вариантов к спасению не осталось. И началось жестокое кровавое побоище. Аланы упивались своим преимуществом. Пролитая кровь врага всегда пробуждает большую ярость. Началась рукопашная схватка. В ход пошли мечи и кинжалы. Ожесточение достигло наивысшего накала. По принятому аланскому обычаю каждый воин тут же сноровисто снимал скальп с поверженной жертвы, потом этим трофеем украшал сбрую своего коня, что служило признаком воинской доблести. У некоторых прославленных аланских воинов кони, порой, больше походили на каких-нибудь лохматых бизонов, ибо сплошь были увешаны пучками человечьих волос. А между тем, резня продолжалась ужасная. Кровь расплескалась потоками. Кругом разносилось бряцание сталкивающихся мечей, храп лошадей, дикие вопли сражающихся, предсмертные стоны умирающих…
Вожак одной из боевых аланских групп племени иронов Распараган вот уже пятый скальп выпачканной в чужой крови рукой прилаживал к ремню на поясе. Теперь уже почти все аланы спешились и в рукопашной схватке расправлялись с остатками отряда охранения массагетов, захватывая трофеи. Конь Распарагана преданно следовал за хозяином. Неожиданно трое врагов набросились на ирона. Первый из них яростно обрушил меч на отвлёкшегося было налётчика и тот едва успел прикрыться щитом. Удар пришёлся вскользь и клинок, промелькнув мимо бедра, хищно вонзился в землю. Тут же молниеносно из-под аланского щита метнулось навстречу смертоносное стальное жало и массагет, схватившись за грудь, тяжело опустился на колени. Второй сородич поверженного со всего маха уже занёс меч для разящего удара. Но закалённый в боях алан вполне готов был к такому повороту событий, он мечом уверенно отразил удар атакующего. К тому подоспел ещё один сородич. И снова яростно забряцали клинки. Распараган только успевал то щит подставить под удар, то мечом отбивать выпады наседающих врагов. Массагеты совсем не желали становиться безропотными жертвами и отчаянно не сдавались, хотя и было очевидным, что они обречены. И вот, в один момент оба массагетских ратоборца одновременно обрушили с двух сторон мечи на Распарагана. Ирон успел ловко прикрыться щитом слева, а правый удар запоздало попытался отбить, но лишь едва коснулся клинком до меча противника, и тут же почувствовал резкий толчок в правый бок и треск разрываемой кожи доспеха. Боли в горячке боя он вовсе не ощутил и тут же ответил молниеносным выпадом, от чего один из противников с зияющей раной в шее рухнул сражённый к ногам победителя.
